Изумруды пророка

Альдо улыбнулся, глядя в фиалковые глаза жены, так чудесно оттенявшиеся пышной золотисто-рыжей шевелюрой, которую ни одни святотатственные ножницы не смогли бы превратить в модную гладкую короткую стрижку. Потом он взял жену за руку, нежно поцеловал в ладонь и встал.

— Мне кажется, стоит пойти. Вернусь — обо всем тебе расскажу. Веди себя хорошо! — добавил он, бросив достойный Отелло взгляд в сторону четырех английских офицеров, сидевших неподалеку от их столика и уже в течение нескольких дней делавших столь же трогательные, сколь и безуспешные попытки познакомиться с Лизой.

Эзекиель действительно ждал князя у выхода из отеля, сидя на низкой стенке в тени терпентинного дерева. Увидев Морозини, он встал, но тут же уселся снова, показав на элегантный белый смокинг лондонского покроя и лакированные туфли Альдо:

— Идти предстоит довольно долго. Переоденьтесь…

— Мы что — пойдем куда-то далеко отсюда?

— Нет, не очень, но лучше переодеться…

Альдо не стал спорить и расспрашивать дальше, поднялся к себе в номер, переобулся в теннисные тапочки, надел брюки попроще, сменил смокинг на свитер и вернулся к мальчику. Они сразу же пустились в дорогу.

Обнаружив, что, пройдя гробницы семьи Ирода, они спускаются в долину Кедрона, Морозини мысленно поблагодарил своего спутника за добрый совет по части одежды.

Ему уже показывали эту дорогу, совсем недавно открытую археологами. Два отрезка древних ступенчатых улочек, поросших за долгое время буйной растительностью, пробивавшей себе путь между разбитыми камнями. Попав сюда, князь-христианин, каким был Альдо Морозини, не мог не разволноваться, ведь именно по этим камням так часто ступали когда-то запыленные сандалии Иисуса Христа, когда Он направлялся в горницу Тайной Вечери, в Гефсиманский сад или еще дальше — в Вифанию, селение на склоне горы Елеонской, где жили Его друзья Лазарь, Марфа и Мария… И, может быть, потому, что в поздний час здешние места были пустынными, Морозини растрогался еще больше, его еще сильнее обступили воспоминания, чем на Виа-Долороза, Крестном пути Христа, где всегда было полным-полно визгливых паломников…

Когда они углубились в долину Кедрона, Альдо показалось, будто небо отступило за стены Старого города и каменистые склоны, усеянные гробницами, и он подумал, что именно так и должно выглядеть самое начало долины Иоса-фата, где Господь намерен осуществить Страшный суд: именно здесь после конца времен соберутся все души перед Господом, и каждому воздастся по делам его…

— Далеко еще? — спросил Морозини, понимавший, что они проделали уже немалый путь вокруг развалин древних крепостных стен.

— Не так уж, — ответил Эзекиель. — Вот Гихонский ключ. Если хотите, можете напиться. Вода здесь свежая, чистая. С древнейших времен это самое драгоценное достояние нашего города.

— Спасибо, мне не хочется пить.

Вам повезло! — сказал мальчик, жадно глотнув из согнутой ковшиком ладони несколько капель воды. — Ну вот, мы уже пришли, — прибавил он, зажигая светильник, взятый им из выемки в скале. И они углубились в проход, который начинался у родника и исчезал под тяжелыми скалами с развалинами крепостных стен.

— Хорошо еще, что уровень воды невысок, — заметил Альдо, разглядывая свои уже промокшие туфли. — Тут можно было бы попросту утонуть… И вообще, если бы я знал заранее, то надел бы высокие сапоги!

— Вода пробивается только раз в три часа, — пояснил мальчик, — так что опасаться нечего. Это подземелье было вырыто царем Езекией, чтобы защитить Гихон и уберечь город от жажды…