Изуродованная химера

Помню, как оплатила налог, отказ от показаний, и у меня осталось то немногое от дома, что я могла потратить. На глаза попался «Вог» черте какого года и статья про Италию. И мне захотелось уехать туда, где тепло, солнечно и вкусно готовят. Именно Руби, однажды сказала о Риме…По прилёту я практически сразу потерялась в огромном аэропорту, слонялась часами в поисках, как мне узнать, куда ехать и где возможно снять жилье. Меня остановил пожилой мужчина, показал карточку, что у него есть жилье, комната. Я практически сразу согласилась. Комната оказалась на крыше мансардного типа, но в этом и был прикол подобного места. Какая-то особая романтика. Старики живут одни, и вот таким способом зарабатывают себе на жизнь. Иногда хозяйка продаёт свою продукцию или развозит еду по местному рынку. В общем, мне стало интересно, чем я могу заняться. Я успела поработать официанткой в уличном кафе около нашего дома, затем разносчиком рекламы в дурацком костюме крысы Рататуй, аниматором, ну и на этом я решила, что с меня хватит. Вот так мне подвернулась Стелла. Она вела свою дочь в один из развлекательных центров. В момент, когда на меня орал итальянец, потому что я не понимала, что просит у меня ребёнок, девушка набросилась на него в ответ. Осмотрела меня с ног до головы, так мы странно познакомились. И вот я в дорогом ресторане изучаю культуру, меню, язык, попутно работаю.

Я люблю свою работу хотя бы потому, что она дала мне возможность что-то изменить в своей жизни. Чикаго стал моим кошмаром и несмотря на то, что там я встретила свою любовь, мне не хотелось туда возвращаться. Мне вообще тяжело вспоминать о Спенсере… Я простила его и считаю правильным свой поступок относительно его участи. Но приглашать его к себе не уместно. Пару раз я пыталась отправить ему одну из моих солнечных фотографий, так, чтобы ультрафиолет заставил его сесть на самолёт и прилететь, но не для того, чтобы забрать. Остаться здесь со мной и начать новую жизнь без старых ран, закрыть ту страницу боли и не вспоминать о ней никогда. Я этого не сделала по причине своей трусости. Может, он уже нашёл себе кого-то, а тут снова я.

Моя мама практически не связывается со мной. За исключением того дня, когда она рассталась с Эдом и сообщила, что нашла другого. Я не стала рассуждать с ней на эту тему. Теперь достаточно далеко, чтобы обращать внимание на трагедии её жизни. Они у неё в любом случае всегда одинаковы. Как и мужчины. Может я бы и прониклась к Эду, но одного хорошего дела слишком мало, чтобы подобраться к моему сердцу, которое, кажется, обрастает очередным слоем льда.

– Тебе говорили, что ты странная? – Я даже не заметила, что Стелла отходила, чтобы обслужить столик своей модели. – Неужели тебе не нравятся итальянцы? Посмотри вон там в третьем ряду слева…

– Почему слева? Я уже не раз задумывалась, все, что происходит в моей жизни, комната, поездка, остановка, даже туалет – все находится слева. Вот и сейчас ты хочешь, чтобы я обратила внимание на зону слева. Хотя я намеренно попросилась в правую. – Она дико задрала брови, большие глаза стали просто огромными, она дёргает головой, как при перезарядке.

– Так вот, пусть я не черта не поняла… но вот парень слева не сводит с тебя глаз. Он, конечно, мало похож на итальянца. Но явно желает, чтобы ты бросила все и подошла к нему. – Она складывает руки в молитву, что на языке жестов итальянцев говорит о высшей просьбе или благодарности. Ну, так объяснила эта не менее странная девушка, сидящая напротив.

– Не хочу налево! – Она громко фыркает, отчего мои волосы разлетаются в стороны. – Ты лошадь что ли? – Шутка не удалась, видимо, в этой стране не шутят. – Хорошо выбери любого, только просьба, с правой стороны. И без пары, мне не очень нравится идея ходить с разодранным лицом.

– Суеверная? – Я не могу объяснить, что все в моей жизни через ж*пу.

Пока она высматривает претендента, я думаю о том, что за это время я так и не ответила ни одному из парней согласием, не гуляла по прекрасным улицам. Я ничего не делала после Спенсера.

Да и надо ли мне оно? Я не умею доверять, хватает с меня передряг, хочу простую жизнь. Море, солнце, песок по выходным. Маленькой бокал махито и шезлонг. А среди недели я готова пахать, как проклятая, главное, чтобы ко мне никто не приставал. С этим разобралась опять-таки Стелла. Меня довозят прямо к дому на обычном автобусе для рабочего персонала. Весёлого мало, потому что во время пути они тарахтят на своём, я же, облокотившись об стекло, дремлю под укачивание.

– Вон тот, четвёртый столик. – Все было бы проще, знай я, что она имеет в виду под четвертым столиком, мне принадлежат от двадцать пятого по тридцать третий. – Ну куда ты смотришь, – шипит она, – я не могу ткнуть тебя лицом, или выставить палец, папочка нас уволит.

Она любит называть нашего шефа подобным словом, мне же это представляется в несколько другом свете.

– Как одет клиент? – Она морщит нос. – Я не могу понять, какой столик. И вообще, что я должна с ним сделать?