Изувер

Правда, другие соседи, Бобринские, уже назвали интервал - 3-4 секунды.

Однако Бобринские были разбужены выстрелами. А, как известно, разбуженный человек находится в заторможенном состоянии и не сразу может разобраться в происходящем.

И вот Цыплаковы на допросе категорически заявили: выстрелы со стороны дачи Ветровых прозвучали один за другим с интервалом не более чем 3-5 секунд. Показания соседей совпали.

Сомнительно, чтобы Александр Карпович за эти секунды выстрелил в жену, успел обойти кровать, лечь, накрыться одеялом, перекинуть через приклад веревку, привязанную к спусковому крючку, и убить себя. Был проведен следственный эксперимент, чтобы выяснить, возможно ли такое. Он показал, что нет. Для всех этих операций пяти секунд было явно недостаточно.

Продолжая изучать фотографии с места происшествия, Гольст обратил внимание на еще одно важное обстоятельство. Как следовало из первого заключения судмедэкспертов, во время выстрела в А. К. Ветрова срез дульной части ружья находился от его головы на расстоянии 4-6 сантиметров. Следовательно, если бы он стрелял в себя сам, то одной рукой держал бы ружье за дульную часть ствола, причем у самого среза. Попали бы в этом случае брызги крови на руку? Остались бы следы пороховой копоти? На фотографиях ни того, ни другого видно не было. В протоколе осмотра места происшествия эти детали тоже не были зафиксированы.

Чтобы внести ясность в этот вопрос, Гольст вынес постановление о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы (для этого требовалось эксгумировать труп А. К. Ветрова), которую поручили группе авторитетных специалистов.

Тем временем Владимир Георгиевич получил наконец возможность встретиться с еще одной свидетельницей, Изольдой Романовой, и допросить ее.

Девушка выглядела неважно после только что перенесенного воспаления легких. Когда Гольст сказал, что хочет поговорить с ней о Борисе Ветрове, на ее бледных худых щеках выступил лихорадочный румянец.

- А при чем здесь я? - волнуясь, спросила она.

- Вы близко знали его? - в свою очередь задал вопрос следователь.

- Близко? - почти с испугом переспросила Изольда. - Нет... Впрочем...

Ну, встречались с ним. Два или три раза. В компании.

- Где именно?

- Ну... У одного моего знакомого...

Дома...

Она не знала, куда девать руки.

- Не надо так волноваться, - успокоил девушку Гольст. - Постарайтесь вспомнить, когда это было, кто еще присутствовал при этом.

- Хорошо, - тихо произнесла девушка. - Это было... в декабре прошлого года... Да, в декабре. Я тогда встречалась с другом Бориса Ветрова.

- Фамилия друга?

- Полонский. Его тоже Борисом зовут. Мы слушали музыку, танцевали.

Ветров был со своей девушкой, Леной.

Фамилию не знаю. Вскоре у нас с Полонским произошел разрыв, поэтому с Ветровым я больше не виделась. Вот и все...

- Все? - повторил следователь, внимательно глядя на девушку.

Она опустила глаза и не ответила.

- А у нас есть сведения, что в январе этого года вы имели с Борисом Ветровым какие-то отношения. Так?

- Нет! - воскликнула девушка. - Нет! Не могла же я с ближайшим другом Полонского...

Она замолчала, нервно хрустя пальцами.

- Я прошу вас рассказать всю правду, - мягко сказал Гольст. - Это очень важно. Весной у вас были неприятности, верно?

Изольда молча кивнула.

- Вам было очень плохо, - продолжал следователь. - Даже жить не хотелось...

Девушка тяжело вздохнула.

- Ветров имел отношение к этому?

- Не Ветров. Полонский, - с трудом выдавила из себя Изольда и добавила. - Впрочем, Ветров тоже.

- Так в чем же дело? Я понимаю, вам трудно говорить. Это, вероятно, очень личное... Но, поверьте, я спрашиваю об этом только по долгу службы.

- Хорошо. Я скажу... - Девушка некоторое время молчала, прерывисто дыша. - Скажу... Полонский обещал жениться на мне... В общем, я забеременела от него. И тут выяснилось, что он и не собирается жениться. Я узнала, что он со многими поступал так. Уверял, что женится, а потом бросал...

Кстати, Ветров не лучше. Правда, у него другой способ...

- Способ чего? - не понял Гольст.

- Чтобы переспать с кем-нибудь...

Полонский как-то проболтался. Ветров обычно подсыпал в вино снотворное.

"Так, наверное, произошло и с Мариной", - подумал следователь, вспомнив показания Зубовой.

- И многих девушек соблазнил Ветров? - спросил он.

- Не знаю.

- Ладно, продолжайте, пожалуйста, о себе.

- Я поняла, что с Полонским у нас все кончено. Но как быть с беременностью? Если это дойдет до моих родителей, я не знаю, что они сделают со мной и с Полонским, - в голосе Изольды послышались слезы. - Я вас очень прошу...

- Успокойтесь, пожалуйста. От нас никто ничего не узнает.

- Ну, я встретилась с Полонским, попросила его помочь мне избавиться от ребенка. Ведь он будущий медик. Он пообещал что-нибудь придумать. А через несколько дней позвонил мне и сказал, что договорился с Борисом Ветровым, который сделает все, что нужно. - Изольда замолчала. Из глаз ее закапали крупные слезы. Она вытерла их ладошкой и продолжала: - Мы с Ветровым поехали к нему на дачу. Там никого не было... Борис сказал: "Я сделаю тебе три укола, но при одном условии...