Извек

Сотник сцапал рукоять меча и раскрыл глаза. Ворон, заслоняя светлеющее небо, тыкался в бороду мягкими губами. В стороне — Шайтан, поскуливая, как собака, пытался поддеть рогом Микишкину руку. Парень разлепил веки и, почти одновременно с дружинником, оказался на ногах.

— Началось?! — выдохнул он и лапнул стальную рукоять так, что она загудела.

— Пока нет, но думаю скоро!

Оба прислушались. Коники тоже замерли, повернув головы в одну сторону. Длинные лопухи Ворона и белые обрубки Шайтана не двигались. Определив по ним направление, Сотник вгляделся в серые просветы между деревьями. Никого, но ветерок донёс слабые звуки. Казалось, что неподалёку тулится хмельная компания, заблудившаяся в трёх соснах и старающаяся не шуметь, дабы не разбудить лешего.

— Слышишь? — выдохнул Микишка. — Кто-то идёт.

— Сейчас увидим.

Извек всмотрелся в утреннюю мглу и, ухватив густые вихры, развернул голову Резана.

— Смотри туда!

В двухстах саженей на прогалину выходили тёмные тени.

— Ага! Вижу! — буркнул Микишка и приготовился складывать пальцы.

Извек выпустил кучерявую макушку, следил как из чащи появлялись всё новые и новые фигуры.

— Три… Пять… Семь… — отсчитал он одними губами и глянул на Резана.

Ополченец загибал восьмой…, девятый…, а когда пальцы на руках закончились, зло сплюнул и взялся за шестопёр.

— Ни разу по ночам такими толпами не ходили, — прошипел Резан и, забыв обо всём, подался было вперёд, но на плечо легла твёрдая рука.

— Не горячись, паря, между нами ещё болотце. — еле слышно прошептал Сотник.

— И чё? — так же тихо ответил Микишка. — Атакуем в лоб, по пояс в воде, пока у них копыта проваливаются?

— Нет! Бери своего коника за рога и пойдём, пока ветер в спину.

Микишка, ничего не понимая, подскочил к Шайтану, уцепился и, крадучись, последовал за Извеком. Тот все прибавлял шагу, а когда вышел на дорогу, запрыгнул в седло.

Других, которые верхом, не видел?

Не! Там такие буераки, что ни один конный не пройдет. Удивляюсь, что пешие пролезли, я бы не смог, да еще с такими рогами.

Я бы тоже! Но если приспичит, проползу, куда надо. И с рогами, и даже с копытами. Залезай-ка на козломерина и ходу. От пеших, верхом враз уйдем.

Не уйдем! мрачно пробурчал Резан. Здесь дорога петлю делает, вокруг болота. Если поймут, куда поехали, вернутся и встретят с той стороны.

Так поехали скорей, пока не поняли! Может, успеем.

Сотник дернул повод. Микишка всполз на спину белоголового, поерзал в непривычном седле и хлопнул ладонью по основанию хвоста. Быстро догнал дружинника, поравнялся, на ходу крикнул:

Не успеваем! Лучше коней не гнать, им силы тоже пригодятся.

Он с тоской смотрел на спутника. Тот упрямо гнал вперед, но когда дорога забрала круто вбок, притормозил.

Ворон, слыхавший все доводы, с готовностью пошел легкой рысцой.

Сколько до того места? уже спокойно спросил Извек.

Стрел восемь или десять.

Гожо! Теперь слушай! Нам с ними биться кого больше хватит никак нельзя. Их чую много, хотя и мелких. А дорожка эта не Калинов мост. Тут если со всех сторон поднапрут, то истыкают своими вилами так, что и выругаться по-человечески не успеешь. Будем прорываться. Ежели их много, то перебьем да перетопчем, пока будем прорываться. А если будет очень много, то, пока будем прорываться, перетопчем да перебьем, сколько сможем. Понял?

Микишка, пытаясь уяснить, вытаращил глаза, подвигал бровями.

Понял! Главное! Про перетопчем!

Главное про прорываться! поморщился Сотник. А перетаптывать будем походя, как бы невзначай! Понял?

Понял! выпалил ополченец и прилежным учеником глянул на Извека. Лес рубят… черти летят!

От теперь понял! успокоился дружинник. Поехали!

Он пустил коня шагом, внимательно всматриваясь в заросли. Микишка тоже старательно таращился на кусты по краям дороги. Через полсотни шагов Сотник остановился, упёр руку в бок.

Ты что ищешь?

А что надо? с готовностью переспросил тот.

Надо бревно! Причем два! Толстых, но не длинных.

А меч на что?

На что?

Так давай срубим, зачем искать!?

Мечом? насупился Извек. А шум?

А найдем то, что в корне сгнило! Тут таких много — болота кругом…

Ищи.

Оба быстро спешились и кинулись к ближайшему дереву. Микишка на бегу выхватил из-за пояса шестопер и сходу ткнул рукоятью во мшистое основание. Круглый стержень провалился на две ладони. Резан стукнул повыше и древесина отозвалась пересохшим звоном.

Валим! выдохнул Извек и крест-накрест рубанул по трушине.

Тут же навалился плечом на ствол, но дерево уже само начало валиться… на коней.

Резан схватился за голову, больно стукнув по темени зажатым в руке шестопером. Сотник, оскалившись, выкрикнул что-то, не к обеду будь сказанное. Кони обернулись на грубое слово, увидали падающий ствол и, прижав уши, молниями сиганули в стороны.

Дерево, тряхнув землю, хрястнуло между ними и раскололось на три части. Просвистели отбитые ударом сучки и все стихло. Коняги безмолвно поглядывали на людей, люди молча глядели на дерево.

Извек указал на нижнюю часть.

Это тебе! У тебя шея потолще! А середку я возьму.

И чё? оторопел Микишка.