Изверг

— О чем ты говоришь? — я повернулась к нему, посмотрев на него. В глазах мелькала потерянность. Бывалой ненависти теперь противостояло равнодушие и обида.

— Тамара! — радостно сказала мама из коридора. За секунду до того, как она зашла на кухню, мы отодвинулись друг от друга, я отошла к кухонному гарнитуру, а Кирилл снова сел за стол.

Я нахмурилась, в последний раз взглянув на него.

— Ой, у нас гости. Давно Кирилл к нам не заходил, — проговорила она, кладя цветы на стол. Как всегда розы.

— Он уже уходит! — спохватилась я.

Кирилл кинул злобный взгляд в мою сторону. Мне было знакомо, на что он способен, но в любом случае он не мог осуществить хоть что-то при моей матери.

— Я приходил помочь Тамаре с литературой, но мы уже закончили, — я со свистом втянула воздух через зубы. Кто тянул его за язык это говорить.

Мама посмотрела на меня исподлобья и, не получив ответа, начала наливать чай. Я подошла к Кириллу, стоящему уже около входа на кухню, и начала разворачивать его к двери. С моей стороны это было не очень гостеприимно, но мне плевать, что кто может подумать. Он повернулся к моей маме, ещё раз улыбнулся и спокойно пошёл в коридор. Пусть знает, что в моем доме я сильнее.

— Так, Та-ма-ра, мы ещё не закончили, — не давая пройти, он сказал мне на ухо, отчего снова пробежали мурашки.

— Так, Ки-рилл, отстал бы ты от меня наконец-то, — прошептала я, чтобы мама не услышала. Первый раз за два года я произношу его имя. «И хоть мне это все не ново…»

— Ты бы сначала в себе разобралась, а потом мне указывала.

Я поджала губы и сложила руки на груди. Когда кто-то задевает за то, что действительно касается меня — это первая поза, по которой можно опознать, что мне обидно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Уходи.

Он прищурился, но бесцеремонно надел кроссовки и молча вышел из дома, хлопнув дверью. Я вздрогнула. «До чего доводят люди, которые не так давно были родными».

— Тамара, иди-ка сюда, — позвала мама с кухни.

Я выключила свет, закрыла дверь на замок и пошла на кухню.

Мама сидела за столом и пила чай, но как только я зашла, она поставила чашку на стол и подняла на меня глаза.

— У тебя какие-то проблемы с учебой?

— Нет, — уверенно сказала я, садясь напротив мамы. Она смахнула со стола невидимую пыль, встала и положила чашку в мойку.

— Это хорошо.

— Я знаю, — вздохнула я.

— Зачем тогда Кирилл приходил? Давно не видела вас вместе, — мама прошла в гостиную, я за ней.

— Чтоб ты знала, мы видимся каждый день в школе.

— Правда? — удивилась она.

— Да.

Мама, понятно дело, не знала про то, что было два года назад. И, как можно догадаться, только моим решением было не рассказывать ей об этом. И если черт снова не потянет Кирилла за язык, эту ложь можно будет растянуть ещё дольше, а потом и вовсе забыть.

— Расскажи, что между вами произошло? — вдруг спросила мама. И хоть внешне на моём лице не отобразилось, ровным счётом, ничего, внутри всё так и вопило, что это опасная зона, часть моей жизни, помеченная красным крестом. Сердце отбивало бешенный ритм, тук-тук, тук-тук, подобный скачке лошадей. Все тело сковал страх. Страх быть раскрытой.

— Вот именно, что ничего, — ведь правду знала только я. Физически и теоретически считаю, что ничего не произошло. Конфликт построился на воздухе. Если быть вернее, на слухах. Как всегда и было.

* — Мартинск — вым. город.(Martii с лат. «Весна». «Весенний город»)

4. Небезнадежность

Я шла по школьному коридору в наушниках, наступая на каждую плитку на полу. Не ожидать от кого-нибудь выкидона было странно. Поэтому я, запасясь терпением, спокойно шла в класс. Первым уроком, как и следовало ожидать, была химия. Пока что в классе сидели только три человека: Королева, Демьян и Вика. Артём Олегович что-то печатал на клавиатуре, хмурясь, когда смотрел на экран компьютера. Солнце только начинало подниматься, озаряя лучами верхнюю часть класса, подсвечивая портреты химиков, будто божеств. Я села на своё место, Демьян спокойно повторял материал. Теперь я уже смотрела на него не как на объект, поддавшись чьей красоте, влюбилась, а просто на первого человека спустя два года, который сидел со мной за одной партой. Это было выгодно. Его будто там вообще не было — вот таким он был незаметно. Мне это и нужно было. Нужно было ни на кого не отвлекаться.

— Никто не забыл, что в конце учебного года состоится последний звонок? — Артём Олегович, не отрываясь от экрана компьютера, обратился к нам четверым.

— Что вы хотите этим сказать? — подала голос Королева.

— От 11 класса должен будет поставлен вальс.

— Господи, — я опустила голову на парту, прошептав про себя.

— А.

Всем было не особо интересно. Ну как всем — четверым. Королева точно захочет танцевать и будет в первом ряду, я уверена. Вика… Уже не знаю, чего от нее ожидать. А Демьян, наверно, просто не будет против.