Изверг

— Я не хочу об этом рассказывать, — возможно я сказала это слишком резко, так как Вика сразу замолчала, — Прости, просто мне не особо приятно вспоминать то время, тем более я уже забыла многие детали, — а вот тут неправда, я помнила всё, каждую фразу, каждую интонацию в его голосе, даже урок, на котором все это произошло, — Можно сказать, я почти смирилась, — я была готова сделать все что угодно, лишь бы никогда больше не рассказывать о том дне.

— А ты не забыла про цветы у….? — приподняла брови Вика, показывая на мои руки. Я уже несколько минут стояла и смотрела в одну точку, сжимая кружку для чая. И только сейчас до меня дошел смысл её слов.

— Вот черт! Черт, черт, черт я совсем забыла. Мне нужно быстрее бежать, это цветы для маминой подруги, у неё день рождения завтра. А магазин уже… — я взглянула на часы, по пути натягивая кеды. — он закроется через 15 минут! Побежали быстрее! — я буквально выпихнула подругу из своего дома, и мы скорее побежали за этими грёбаными цветами. Только бы успеть…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вечер встретил нас неожиданным ветром и мелким дождем. Волосы путались, падая на лицо. А дождь, хоть и небольшой, портил настроение еще больше. Мы с Викой бежали к тёте Лиде через три проспекта. Ноги уже отваливались от резкой попытки «заняться спортом», пролетев больше трёх километров без остановок. Но цветы нужно было забрать. Иначе, меня ждёт ещё одно наказание. А перестать слушать музыку я не могла. Нельзя позволить маме снова отобрать телефон или ещё что-то важное. Она не имела на это право, но не соглашаясь со мной, утверждала, что может делать всё, что хочет, и я должна её слушаться. Ведь она мой единственный родной человек.

До закрытия магазина оставалось ещё 6 минут, если точно отсчитать время. Но я уже видела его на другой стороне улицы, светло-розовый маленький ларёк, полностью заполненный цветами. Хоть туда не часто кто-то заглядывал, я знала, что там самые лучшие цветы. Отчасти мама тогда послушала меня, пытаясь выбрать букет на день рождения подруги.

Я уже вижу, что тетя Лида выходит на улицу и кричу её через улицу, когда мы ускоряемся ещё больше и подбегаем к ней:

— Тёть Лид, мама про… просила забрать… цветы… для подруги на день… рождения, — я, запыхавшись, еле выговаривала слова, согнувшись над землёй, уперев руки в колена, пыталась отдышаться. Вика делала то же самое.

— Я уж думала, ты не зайдёшь, — посмеялась женщина, снова заходя в ларёк. Мы последовали за ней, оказавшись внутри.

Каких только цветов тут не было. Гардении, лилии, розы, пионы, ромашки, гвоздики и… орхидеи. Их было меньше всего. Лишь две орхидеи стояли на столе около окна и будто смотрели в мою сторону. Нежно-голубая и светло-оранжевая с малиновыми вкраплениями. И только они были живыми. Остальные цветы срезанные, лишь на время сохраняющие свою красоту, позже они увянут и попадут на помойку, сгнивая вместе с остальным мусором. Нельзя так относится к цветам. Их нужно сажать в землю и поливать, а не срезать и просто ставить в воду. Но так считала я…

Тётя Лида протянула мне букет жёлтых лилий, завязанных зелёной атласной лентой:

— Деньги Ольга Владимировна уже отдала, можете идти, девчонки. Удачи, — сказала тетя Лида, улыбаясь. Мы вместе вышли из магазина.

— Она заказала лилии? — сиплым голосом спросила я, смотря на женщину.

— Да, — она взглянула на цветы. — Что-то не так?

— Нет-нет! — поспешно ответила я. — Все хорошо. Мы пойдём, — попрощавшись, мы с Викой поторопились домой.

По дороге назад между нами воцарилась тишина, сейчас она была необходима мне как никогда. Нужно было подумать. Насчет цветов и насчет вопросов Вики. Стоит ли рассказывать ей? После того дня все в школе начали меня дразнить, показывать пальцем и отпускать непристойные шуточки. Хотелось свернуться калачиком и лежать где-нибудь далеко в углу, попивая яблочный сок, только бы никого больше не слышать и не видеть. Я стала держать все в себе, больше молчать, перестала разговаривать с мамой. Вследствие чего между нами часто возникали ссоры. Мои отношения с ней испортились ещё больше. О том дне я не рассказывала никому, и стоит ли сейчас рискнуть и признаться себе в том, что тогда я проиграла. Проиграла самой себе.

— Ты стала другой, — заметила Вика, когда мы подходили к моему дому.

— Ты только сейчас заметила? — усмехнулась я, и у меня вырвался истеричный смешок.

— Дело в том, что я не вижу привычного блеска в глазах, широкой улыбки, всегда позитивного настроя и всего того, что было у тебя до… — она запнулась, моё сердце пропустило удар. Я ожидала этого слова, но так и не услышала его из уст подруги.

— Да. До того момента я была другой. Но люди меняются, вернее, именно такие моменты заставляют их меняться. Что и произошло со мной, — я вздохнула, ставя букет в вазу с водой, идя провожать подругу.