Изверги-кровососы

У Джоди все руки были в жирном прахе — останках Филли. Тело разложилось в пыль всего через несколько секунд после того, как она допила. Осталась лишь кучка пустой одежды. Немного посмотрев на нее, Джоди стряхнула первый шок, собрала тряпки в комок и понесла в ближайший переулок.

Приток новой крови бурлил у нее во всем теле, словно ее накачали эспрессо из брандспойта. Джоди привалилась к мусорному контейнеру, прижимая одежду к груди, как выданное полицией одеяло после большой аварии. Переулок кренился у нее перед глазами — затем выправился, затем снова закружился. Джоди подумала, что сейчас ее вырвет.

Когда переулок перестал двигаться, она порылась в одежде, нашла бумажник. Открыла, вынула содержимое. Этот ком тряпья когда-то был человеком; «Филип Бёрнз», — гласили водительские права. С собой он носил заломленные по краям фотографии друзей, библиотечную карточку, квитанцию из химчистки, банковскую карточку и пятьдесят шесть долларов. Филип Бёрнз в удобной переносной упаковке. Джоди положила бумажник себе в карман, одежду выкинула в контейнер, потом вытерла руки о джинсы и вывалилась из переулка.

«Я убила человека, — подумала она. — Боже мой, я убила человека. Что мне теперь чувствовать?»

Она шла квартал за кварталом, не глядя, куда идет, но слушая ритм своих шагов, что пробивался из-под рева свежей крови в голове. Филли набился ей в кроссовки, она села на бордюр и вытряхнула его.

«Что это? — подумала она. — Это ничто. Перед тем как стать вампиром, я такой не была. Что же это такое? Невозможно же. Это не человек. Человек не может за пару секунд обратиться в прах. Что это такое?»

Джоди сняла носки и тоже их вытряхнула.

«Какое-то блядское волшебство, — подумала она. — Про это не написано в книжках Томми. С таким не поэкспериментируешь в ванной. Это неестественно, и чем бы я ни была, это тоже неестественно. Вампир — волшебство, не наука. И если так случается всякий раз, когда вампир убивает, как же полиция находит трупы? Почему у меня в морозилке этот дядька?»

Джоди надела носки, обулась и двинулась дальше. Светало, и она прибавила шагу, посмотрела на часы — и побежала. У нее вошло в привычку проверять по календарю время восхода каждое утро, чтобы рассвет не застал ее далеко от дома. За пять лет в Городе она выучила улицы, но если тут бегать, нужно понимать все про переулки и задворки. Нельзя, чтобы видели, насколько быстро она движется.

На бегу в голове у Джоди звучал голос. Ее собственный, однако — не ее. То был голос, не выражавший словами то, что ей сообщали чувства, однако Джоди его понимала. То был голос, который велел ей прятаться от света, защищаться, драться или драпать. Вампирский голос.

— Убивать — твоя суть, — говорил вампирский голос.

Но человеческое в ней восставало.

— Нет! Я не хотела его убивать.

— Ну его на хуй. Все так, как должно быть. Его жизнь — наша. Тебе же от этого хорошо, правда?

Джоди перестала сопротивляться. Ей и впрямь было хорошо. Она отпихнула в сторону человеческое в себе, и всю ее захватил хищник. Она побежала наперегонки с солнцем спасать свою жизнь.

Ник Кавуто расхаживал вокруг мелового контура тела так, словно примеривался сыграть с трупом в насильственные классики.

— Знаешь, — сказал он, глядя на Риверу, пытавшегося не пустить журналиста за желтую ленту вокруг места преступления, — этот парень меня злит.

Ривера извинился и отошел от журналиста к напарнику и трупу.

— Ник, ты бы потише? — прошептал он.

— Этот жмур мне жизнь осложняет, — сказал Кавуто. — Я бы предложил его пристрелить и отобрать бумажник. Простая огнестрельная рана, мотив — ограбление.

— У него не было бумажника, — сказал Ривера.

— Вот видишь — ограбили. Серьезная потеря крови от огнестрельного ранения, а шею сломал, когда упал на землю.

Журналист навострил уши.

— Так это было ограбление?

Кавуто зыркнул на него и положил руку на свой «тридцать восьмой».

— Ривера, что скажешь насчет убийства-самоубийства? Вон тот писака грохнул этого парня, а потом застрелился сам? Дело закрыто, можно идти завтракать.

Журналист попятился от желтой ленты.

К трупу подступили два помощника криминалиста — они толкали каталку с мешком для трупов.

— Вы тут закончили, ребята? — спросил один у Кавуто.

— Ну, — кивнул тот. — Увозите.

Криминалисты расправили мешок и погрузили на него тело.

— Эй, инспектор, а книжку будете приобщать?

— Какую еще книжку? — Ривера развернулся к ним. На меловой черте вместо трупа теперь лежала книга в бумажной обложке — Керуак, «На дороге». Ривера натянул белые нитяные перчатки и вытащил из кармана пиджака пакетик для улик. — Вот, пожалуйста, Ник. Парень был читатель-лихач. Свернул себе шею на особо глубокомысленном абзаце.