Известия Сахалинской академии наук. №4 (2019)

Это было 10 августа этого года. Около полудня вместе со своими японскими проводниками я прибыл в деревеньку Куннуй, удаленную от Осямамбе, где я разбил свою стоянку, на расстоянии в 3 ри. Хозяин дома, в котором должен был проходить медвежий праздник, вышел со своими гостями к нам навстречу для торжественного приветствия. Все надели свою лучшую одежду, что при известной неряшливости айнов, конечно, мало о чем скажет. При праздничных случаях ими нередко носятся старые японские роскошные наряды. Было смешно видеть старого почетного айна, который гордо прогуливался в длинном шелковом богато украшенном вышивкой облачении, которое когда -то много лет назад могло принадлежать гардеробу японской певицы или танцовщицы, а сейчас со своими поблекшими красками и с грязными пятнами, конечно, совсем мало несло в себе что -то от старой роскоши. Пожилые мужчины носили вокруг лба своеобразное головное убранство, называемое shaba—'umpe (shaba = голова), вид короны, которая надевается только по высоким праздникам. Она сплетена из коры дикого винограда и обильно украшена обструганными древесными спиралями (см. ниже), необработанной резьбой по дереву, борщевиком, виноградными лозами или тому подобным. Своим черным цветом корона обязана дыму, который заполняет каждую айнскую хижину в любое время дня и года и делает пребывание в ней мало приятным (не говоря уже о различных распространяющихся в хижине запахах и водящихся в ней насекомых). Также и прекрасный пол – среди которого, кстати, не было представлено ни одного милого, не говоря уж красивого, лица – надевал свои лучшие украшения, состоящие из ожерелий и жемчужных цепочек; прекрасным полом неизменно носился и другой вид украшений, а именно, татуировки лица, кистей рук и предплечий. Некоторые имели шелковые платья, а одна пожилая женщина даже бархатный головной платок, с помощью которого волосы удерживались над лбом.

Мы нашли все общество, состоявшее примерно из нескольких трех десятков лиц – мужчин, женщин и детей – уже собранным, также здесь появились и некоторые любопытные японцы, живущие по соседству. После того как мы немного огляделись на месте действия праздника, прежде всего, осмотрели главного героя дня, молодого медведя, который, не подозревая ничего плохого, бодро играл в своей грубо сооруженной из тонких досок и нагруженной камнями клетке высотой 1,6 м, мы были приглашены войти в хижину, где должен был начаться праздник с торжественной либацией.

Внутри хижины сегодня было больше порядка и чистоты, чем я обычно видел в той местности. Домашнее сокровище, состоящее преимущественно из старых мечей, священных предметов, украшений и посуды для питья, было для праздника дня извлечено из ящиков, которые занимали часть северной стены хижины, и расставлено или развешано там. В северо – восточном углу, который является святым для бога дома, на стене были воткнуты новые гохэй – жезлы.

Они представляют собой деревянные стержни длиной от 1/2 до 3/4 м, верхние слои которых соструганы в узкую спиральную стружку. Они изготавливаются всегда из определенной древесины. Однако, вид древесины, который выбирается для этого, различен в различных местностях. Здесь, как и на всем участке от Мори до Осямамбе, для этого берут кизил настоящий (Cornus brachypoda; яп. Mizu – no – ki), в то время как уже на противоположной стороне Вулкан – Бай, например, в Момбецу и на восточном побережье от Мукавы на юг для этой цели служит ива. Такой стержень, называемый inabo, имеет то же самое значение, что и знаменитые бумажные полосы – гохэй – синтоистских храмов, этот стержень является священным предметом, который представляет богов. Отдельные древесные спирали обычно укреплялись на всевозможных предметах, особенно таких, которые использовались по торжественным случаям, как это уже было описано про упомянутую выше корону. На медвежьих клетках всегда вверху на четырех углах устанавливают inabo. Один раз я увидел там же и укрепленный серп, как это иногда бывает также на крышах хижин – кстати, также и на хижинах японцев на Эдзо – чтобы оберегать их от болезней и злых зверей.

На очаге, который занимает середину хижины, также был вставлен inabo. Вокруг очага были положены циновки, на которые опустились присутствующие. Хозяин дома сперва перед очагом совершил жертвоприношение богу огня. После этого гости последовали его примеру. Затем была совершена либация богу дома перед тем углом дома, который является священным для него.