Известный в туристических кругах бизнесмен Федор Куравлев лишь на мгновение увидел летящий ему в лицо кулак

прямо! Вот не пьяная я, а поговорить охота! Прям распирает меня на потрепаться! Верно, я говорю, Лиска?

-Верно, верно. Ты рассказывай давай. Я хоть эту историю уже не раз слыхала, но сегодня

у тебя как-то особенно душевно получается.

-Так вот, дед, слушай. Родители мои сами деревенские, но сумели из деревни в город

выбраться. Отец в институте учился в Москве, на инженера, а после, по распределению, приехал сюда. Тогда тут- в Коломне - был работающий завод по производству запасных

частей для станков каких-то…С числовым программным управлением. Вон как звучало

тогда! Тут уж с мамой моей познакомился, полюбили друг друга, свадьба была. Комнату

им тогда сразу отдельную в общежитии дали, а до этого он с другим молодым инженером

в одной комнате жил. Так вот, работал, как говорит тетя, отец хорошо, на службе его все

больше ценили. Потом он заявление написал, что в связи с ожидаемым прибавлением в

семействе просит выделить молодой семье отдельное жилье. Они тогда моего старшего

брата Юрку ждали, урода этого. Прости дед. А завод тогда те дома, что на горе стоят, уже

вовсю строил для своих сотрудников. И как клевому специалисту выделили семье нашей

тогда однокомнатную квартиру в новом доме. Свою, отдельную! Тетка говорит, что

маманя тогда от радости чуть до потолка не прыгала! Так вот, Юрку родили, а через два

года на свет уже и я выползла. Папаня заявку накатал, чтобы уже «двушку» нашей семье

дали. И дали! Папаня мать свою из деревни к нам перевез, чтобы догляд за внуками был.

Мама тоже на работу вскоре пошла, в библиотеку. И все было у нас хорошо тогда, как

тетка рассказывала. Но небеса, видимо, рассудили иначе.

Она умолкла. Лицо ее стало каким-то добрым, задумчивым. Ни хозяин дома, ни ее

подруга не торопили рассказчицу. За столом воцарилась тишина. Светлана Стриж

сосредоточенно жевала нарезанную ломтиками колбасу, глядя при этом куда-то в пол.

Петр Степанович подпер подбородок рукой и с теплом, по-отечески, смотрел на эту

милую, разговорчивую толстушку, что прожила так немного лет и уже столько повидала.

-Ну, значит, все вроде бы было «ништяк». Пока не прикатила к моей бабушке погостить ее

старинная подруга. Дружны они были с войны еще. Притаранила эта подруга разных

25

разносолов из своего ягодного и грибного села. Тетка говорила, что она всегда так делала, когда приезжала. Привозила кучу варенья, маринадов, солений и все вкусное было, так

что пальчики оближешь! Погостила, погостила, и опять уехала до следующего раза. А

соления, что привезла эта подруга, папаня с маманей решили на Новый Год оставить. Мои

родичи вот тоже отрыли эти разносолы под Новый год, а следующий уже встретили,

можно сказать, на том свете. В грибочках, что на этот раз подруга привезла бабушке, яды

какие-то военные оказались. Вот так. Выглядели те грибы как обычные, да и на вкус, наверное, такие же вкусные, как и раньше оказались. Закусывать ими новогоднюю водку

кайфово было, наверняка. Экспертиза потом показала, что непонятно, как контейнер с

этими военными ядами оказался в том лесу. Один контейнер всего.

Пельмешка пригубила наливочки и отправила два куска колбасы себе в рот. Потом просто

сказала:

-Вот так мы с Юриком одни остались, без родителей, без бабули, без семейного тепла.

Причем, что интересно, сама подруга бабули и ее муж тоже поели эти грибочки на Новый

год и скончались. Пять банок из ста тогда отравленных нашли у нее в доме. Одна баночка

приехала к нам в гости и нашу жизнь перевернула навсегда.

Вновь все замолчали, но на этот раз Лиса высказала свое отношение к услышанному.

Наливочка гнала тепло по ее миниатюрному телу, развязывала язык.

-Душевно, но так печально у тебя получилось рассказать, подружка! - похвалила

толстушку Стриж. - Я, дядя Петя, тоже хочу вам свою историю рассказать, про своих

родителей. Только, не получится так красиво, как у Пельмешки. Ой, Снежанны.

Пельмешка - это кличка ее.

Дед понимающе кивнул. Ему было хорошо. Теплая, неторопливая, тягучая беседа лилась

на обычной кухне обычной городской квартиры. Слушать этих непутевых девчонок

доставляло удовольствие. «Обманывают кое в чем, это – да, есть такое дело» - мало что

ускользнуло от внимательного взгляда и натренированного слуха бывшего оперативника.

– «Но ведь и правду говорят. Это видно по их лицам, по некоторым движениям, даже по

интонациям. По глазам, наконец. Чуть влажным от потребляемой наливки. По таким еще

детским глазам, но в то же время уже повидавшим многое!». Петр Степанович еще раз

одобрительно кивнул головой, как бы приглашая веснушку продолжать ее историю.

-Так вот. Мои-то предки живы, наверное, в отличие от Снежанны. Они красиво

познакомились - в небе. Среди облаков.

-Как это среди облаков? – удивилась Пельмешка. – Они что там делали-то, среди облаков?

-Да я тебе уже рассказывала, а ты ни фига не помнишь! Просто я сейчас добавила, что

среди облаков. Мама хоть и государственный врач, а верила в народные методы лечения, в лечение словом божьим и даже обрядами. Верила в этот, как его… Гипноз. Гадала на

кофейной гуще, на картах, и еще на чем-то. И нагадала себе как-то, что встретит своего