Извините, невеста сбежала

- Шауни говорит, что тн винил во всем себя.

Он согласно кивнул, хотя ему явно не понравилось, что сестра обсуждет его жизнь.

- Я и вправду был виновг.

Эшли безуспешно пыталаь отыскать в его лице доказательство хоть маейшего снисхождения к себе.

- Но ведь это был несчасный случай! При чем здесь ты?

В его глазах появилась мнительная боль.

- Я должен был пойти с гей. - Но...

- Я разозлился на нее. Она - на меня. Мы собирались покататься на яхте, а когда пришло время, мне понадо!илось закончить дела. Она была очень вспылнивой и сразу завелась. Мы наорали друг нафуга, и она вышла в море одна. Я знал, чо это опасно. Я должен был остановить ее.

Эшли держала его за рул, не зная, что сказать.

- Вы бы поженились, ети бы этого не случилось? - спросила она жонец.

- Не знаю. Сомневаюсь. - Он покачал головой. - Ты точно любопытный ребенок. Зачем тебе знать все это? Она пожала плечами.

- Я хочу знать о тебе все: от детских фотографий до того, что ты любишь на обед.

Он смягчился, нежно поцеловал ее в губы.

- Ты отвлекла меня от темы, - пожаловался он.

- Какой темы?

- Мы рисковали сегодня. Я должен напомнить тебе, что мы не предохранялись.

- Да ладно, не волнуйся из-за этого.

- Если что-то случится, сразу же позвони мне. Я помогу. Это моя обязанность.

- О!.. - Эшли глянула на него и отвернулась. "Обязанность". "Ответственность". Только об этом он и говорит! Но он ничего ей не должен. Она не хочет быть ему обузой, она хочет быть его забавой: прогулкой в парке, красным шариком, леденцом на палочке. А он во всем видит только цену входного билета или объявление, что парковка запрещена.

Но что-то еще в его словах встревожило ее. Она нахмурилась, вспоминая.

- Ты просил тебе позвонить. Куда ты собираешься?

Он удивился, что она не понимает очевидного.

- В Гонолулу. Я живу и работаю там. Ты же знаешь.

- Да, знаю, - подтвердила она, хотя предпочла бы об этом забыть. Когда ты возвращаешься?

Он крепче сжал ее руку.

- Завтра.

Ее как будто ножом по сердцу полоснули. Но она выжила. Храбро улыбнувшись, она спросила:

-- А куда ехать мне?

Вообще-то она спрашивала себя, но он ответил:

- Хочешь - оставайся здесь.

Она огляделась по сторонам, как будто никогда и не думала об этом.

- Здесь?

- Ты можешь жить в этом доме столько, сколько захочешь. Я нанял женщину, которая прибирает и оставляет продукты в холодильнике. А садовник ухаживает за участком.

Это было очень похоже на ее мечты, только главным было присутствие здесь Кэма каждые выходные. Но ей показалось, что в его сценарии этого нет. Остаться здесь?

- Не знаю, - медленно сказала она. - Наверно, надо придумать что-нибудь другое.

И вообще, какой смысл строить планы? Скорее всего, завтра она уже будет с родителями. Никуда не денешься.

Он прочитал ее мысли.

- Ты не вернешься к ним, Эшли. Ты не уступишь им.

- Легче сказать, чем сделать, мистер. Но поживем - увидим.

Долго ждать не пришлось. Через несколько минут они услышали голоса. Сердце Эшли заколотилось так сильно, что она начала задыхаться. Бросившись к окну, она увидела их. Эрик шел впереди. Следом семенила ее мать. И, как обычно, Эшли почувствовала смесь любви и отвращения.

Ей захотелось убежать от них, убежать далеко-далеко и никогда больше их не видеть. Но Кэм сказал, что она должна встретить их с достоинством, и она понимала, что он прав. И потому она взяла себя в руки и вышла на веранду.

- Привет, - бодро сказала она.

- Слава Богу, Эшли! - воскликнул Эрик. - Я был уверен, что ты здесь. Объясни своей матери, почему ты сбежала. Она сводит меня с ума обвинениями. Она думает, что это моя вина. Скажи ей, что я не помогал тебе. Разве я тебе помогал? Нет! Но скажи ей об этом сама.

Эшли посмотрела на семенящую мать.

Ничего не изменилось. Иногда она чувствовала себя нашалившим ребенком, иногда - нетерпеливой родительницей. Но всегда, в любых обстоятельствах, она любила свою мать. От этого никуда не денешься.

- Мама! Эрик не имеет к этому никакого отношения! - крикнула она.

Джеральдина остановилась и вытерла пот со лба. Кэм с любопытством разглядывал ее. Она прекрасно сохранилась. Красивая, холеная, прекрасно одетая и усыпанная драгоценностями женщина. Если Эшли пошла в мать, то она еще долго будет молодой и красивой.

- Я никак не могу с этим смириться, - заявила Джеральдина, глядя на дочь сквозь темные очки. - Просто не могу поверить, что ты так поступила с собственной матерью.

- Я ничего плохого тебе не сделала. - Эшли подавила охватившую ее панику. Она всегда испытывала это чувство, когда боялась разочаровать родителей. - Я подвела Уэсли, и мне очень жаль, но, если бы свадьба была сегодня, я поступила бы точно так же.

Джеральдина подняла глаза к небу.

- Это было просто ужасно, Эшли! - продолжала она, как будто не слышала объяснений. - Как ты могла так поступить? Мне это совершенно непонятно.

Эшли захотелось зажать уши, свернуться в клубок и исчезнуть. Ей было больно и обидно. Упреки матери возвращали ее в детство, а ей не хотелось переживать его заново. Эшли повернулась к Кэму за поддержкой. Он выступил вперед и взял ее за локоть.