Извлечение троих

Ладно, не важно. Надо делать дело. Он тут не праздный зевака и не может позволить себе эту роскошь: разинув рот, глазеть по сторонам, пусть даже тут все так изумительно и непонятно.

Человек, который открыл им дверь, был, вне всяких сомнений, братом того, кто вел этот фургончик, как назвал его Эдди (причем, как охранник, предположил Роланд). Только этот — повыше ростом и лет на пять моложе, а на плечевом ремне у него — револьвер.

— Где Генри? — спросил Эдди с ходу. — Я хочу видеть Генри. — Тут он повысил голос: — Генри! Эй, Генри, ты где?

Никакого ответа — лишь тишина, в которой бокалы над стойкой, казалось, звенят, но звон этот так тонок, что слух человека чуть-чуть не дотягивает до него.

— Мистер Балазар хотел бы сперва с тобой поговорить.

— Вы, что ли, его связали, а в рот ему сунули кляп? — спросил Эдди и вдруг рассмеялся, не дав Клаудио даже рта открыть. — Нет, что это я… да вы просто его накачали. Зачем возиться с кляпами и веревками, если можно вколоть ему дозу, и он сразу уймется. Ладно. Пошли к Балазару. Раньше начнем — раньше кончим.

4

Стрелок смотрел на карточную башню на столе у Балазара и думал: «Еще один знак».

Балазар не поднял головы — он и так уже задирал ее к верхушке карточной башни, которая возвышалась высоко над столом, — а лишь поглядел на них поверх нее. Лицо его так и светилось дружелюбием и теплотой.

— Эдди, — сказал он. — Я рад тебя видеть, сынок, а то я слышал, у тебя были какие-то неприятности в аэропорту.

— Никакой я вам не сынок, — спокойно проговорил Эдди.

Балазар сделал какой-то жест, который мог бы означать одновременно печаль, иронию и недоверие: Ты меня обижаешь, Эдди, — говорил этот жест. Ты очень меня обижаешь, когда говоришь такое.

— Давайте начистоту, — сказал Эдди. — Вы сами знаете, что все это могло завершиться одним из двух: либо они меня перекупили, либо меня отпустили с миром. Также вы знаете, что они не могли уломать меня за какие-то два часа. И что если б они этого добивались, им бы пришлось отвести меня на 43-ю улицу, где меня бы допрашивали беспрерывно, давая только короткие передышки, чтобы я мог сблевать в раковину.

— Так они тебя перекурили? — мягко спросил Балазар.

— Нет. Им пришлось меня выпустить. Они следили за мной, но я их не вел.

— Значит, товар ты заныкал, — подытожил Балазар. — Невероятно. Ты непременно должен мне рассказать, как надо прятать два фунта коки на борту пассажирского самолета. Это очень полезная информация. Как в том рассказе про тайну запертой комнаты.

— Я не прятал его, — сказал Эдди. — И у меня его больше нет.

— И у кого же он? — спросил Клаудио и тут же вспыхнул, когда брат прожег его свирепым взглядом.

— У него, — улыбнулся Эдди, указав поверх карточной башни на Энрико Балазара. — Товар доставлен по назначению.

В первый раз после того, как Эдди ввели в кабинет, на лице Балазара промелькнуло искреннее чувство: неподдельное изумление. Мелькнуло и тут же исчезло. Балазар вежливо улыбнулся:

— Да. В одно место, о котором ты нам скажешь потом. После того, после того, как ты получишь обратно брательника и свой товар, и вы вместе отбудете в неизвестном направлении. Скорее всего — в Исландию. Я правильно излагаю?

— Нет, — отозвался Эдди. — Вы не понимаете. Товар здесь. Доставка на дом. Как мы и договаривались. Потому что даже в наш век обмана есть еще люди, которые выполняют свои обязательства. Трудно поверить, я понимаю. Но это так.

Все уставились на него.

Ну как я справляюсь, Роланд? — спросил Эдди.

По-моему, отлично. Только не давай этому Балазару опомниться, Эдди. Мне кажется, он человек опасный.

Ты так думаешь? Тут я с тобою согласен, дружище. Я знаю, что он человек опасный. Очень, мать его, опасный.

Он опять взглянул на Балазара и легонько ему подмигнул.

— Так что теперь это вам нужно побеспокоиться о федеральных агентах, не мне. Если они сейчас сюда явятся с ордером, то может так получиться, что вас оттрахали, даже не раздвигая ног, мистер Балазар.

Балазар взял еще две карты. Руки его вдруг затряслись, и он положил их на место. Это длилось всего лишь мгновение, но Роланд заметил, и Эдди заметил тоже: выражение неуверенности — может быть, даже страха — промелькнуло и тут же исчезло.

— Когда ты со мной говоришь, последи за своими словами, Эдди. Последи за собой и, пожалуйста, не забывай, что у меня мало времени, равно как и терпения, на выслушивание такой бредятины.

Джек Андолини вдруг насторожился.

— Они сговорились с ним, мистер Балазар! Этот кусок дерьма отдал им кокаин, а они подбросили его нам, пока делали вид, что ведут допрос!

— Никого здесь не было, — сказал Балазар. — И никто сюда не подберется, Джек, как тебе хорошо известно. Даже когда голубь садится на крышу, уже срабатывает сигнализация.

— Но…