Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ)

Мы на такое заманчивое предложение не клюнули. Тележка покатилась дальше.

Те, кто вынужден систематически бывать на Площади трёх вокзалов, опытно стараются смотреть только перед собой. Выскочил из метро, плечи втянул и бегом на электричку или к поезду. Никаких перекуров или пивка в дорогу. Опасно. Можно лишиться кошелька или подцепить какую-нибудь заразу. Шлюхи, воры и бывшие зеки окончательно отвоевали себе этот своеобразный «нищий квартал». Сюда стекаются, кажется, все, кому не повезло в столице, и остаются в этом странном мире на долгие годы, став заложниками большого города.

Освещения явно недостаточно, но это никого не смущает. Из всех ларьков рвётся шансон и попса.

Торговля процветает. Площадь трех вокзалов — место, где можно найти абсолютно всё. Как и возле станций метро, здесь сбывают краденые телефоны, новейшие модели продают за полцены. Торгуют сим-картами, фальшивыми документами: удостоверениями личности, дипломами, регистрациями, медицинскими книжкам. Печати, подписи, всё на месте. Подобную продукцию на глаз порой не отличить от настоящей — заплати побольше, сделают получше, до полной копии. Наказывают фальшаков по всей мягкости закона, за торговлю поддельными квитанциями и мобильниками можно отделаться символичным административным штрафом.

Бомжи вольготно развалились прямо на газонах, вонь немытых тел чувствуется за несколько метров.

Несмотря на тёмное время суток, на вокзале и возле него кипит загадочная и очень опасная для мирного прохожего криминальная жизнь. Вокзал во все времена был хлебным местом для преступников. Здесь легко затеряться в толпе и скрыться после дела незамеченным. А постоянный поток людей дает возможность каждый день использовать одни и те же преступные схемы.

Тесными компаниями ждут клиентов проститутки, похоже, они совершено не опасаются стражей правопорядка, рядом с ними — боевые звенья бандитской охраны. Попрошаек — прорва, все организованы и грамотно расставлены по схеме. Тут и там видны стайки подмосковной гопоты, в любой момент готовые как к групповой драке, так и к облавной охоте. Кавказцев на Ярославском совсем немного, а вот цыган... Кажется, что где-то рядом с площадью встали сразу несколько таборов, потому что шумных цыганок в пёстрых юбках и с детьми на руках можно считать едва ли не сотнями. Я никогда не видел такого количества цыганских женщин в одном месте, но ещё больше меня удивили группы мужчин.

Ладно, бизнес женской части табора вполне понятен и привычен обществу, а вот эти чем занимаются? Наркотой. Уверен, здесь столько наркоты, что если привести специально обученную собачку, она просто упадет в обморок. Но связываться с ними без очевидного повода никто не хочет, цыгане есть цыгане, криминал — национальная традиция.

И только полицейских почти не видно.

Группа неторопливо двигались за тележкой, и к нам действительно никто не приставал. Исправно работает внутренний регламент взаимоотношений этого удивительного мирка, в котором смежникам мешать нельзя, это наказуемо. Телега с сумками и рюкзаками, ведомая сильными руками носильщика, словно несла на себе охранную пайцзу, гарантирующую, что беспредела не будет. Но только с нами, только здесь и сейчас. Потому что криминальные запахи и звуки вокзала всё так же перемешивались вокруг, составляя привычную атмосферу разложения, вседозволенности и безнаказанности.

Естественно, в привычной обстановке наш носильщик ориентировался безупречно, не срываясь с траектории ни на полметра даже в полутьме. Ни разу не задумался, куда свернуть. Попутно этот весьма своеобразный экскурсовод знакомил послушно следующую за ним группу с самыми последними криминальными новостями. Так мы узнали, что четыре дня назад из-под охраны сбежал особо опасный преступник, подозреваемый в совершении нескольких убийств. Его перевозили в обычном поезде, следовавшем из Читы в Москву. Когда до прибытия на вокзал оставалось около трёх минут, преступник, находившийся в наручниках, каким-то образом освободился от них, завладел табельным оружием одного из конвоиров и открыл по полицейским огонь. В результате двое сотрудников получили тяжелые ранения в голову. Старший конвоя от полученных ран скончался на месте, а второй умер в автомашине «скорой помощи». Преступника ищут до сих пор.

Колеса тележки стучали то по раскрошившемуся бетону, то по старым доскам с большими трещинами, носильщик всё время куда-то сворачивал, лузгал на ходу семечки и быстро объезжал решетчатые заграждения, и к поезду группа вышла совсем с другой стороны. Здесь тоже тревожно. Откуда-то донесся глухой равнодушный голос:

— Молчать, сука, иди ровно. Плохо будет.

Это было сказано настолько буднично, что у меня не возникло никаких сомнений: кому-то обязательно будет плохо.

Вдоль высокого забора, отбрасывая на бетонные панели с граффити страшноватые тени, под лучом прожектора на вышке гуськом двигались какие-то согбенные личности с баулами на плечах и сумками в руках. Шли они не сами по себе, эту толпу явно кто-то сопровождал, указывая путь.