Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ)

Это была небольшая, щеголеватая и, по местным вкусам, явно дорогая пластиковая посудина — достаточно скоростная штука, вполне годная как для пафосных катаний с девицами, так и для спортивной рыбалки, с открытым мостиком и стационарным двигателем. В её передней части размещалась небольшая рубка, а по обоим бортам на корме имелись места для установки спиннингов. На борту находилось трое в охотничьем камуфляже, мужчины примерно одинакового возраста, каждому немного за тридцать. Лиц в объективе рассмотреть не успел, так как судно быстро развернулось к нам кормой и, подняв высокий бурун, красиво помчалось на север в сторону плотины.

— Заходим? — деловито спросил Потапов.

— Давай, но только неторопливо, как бы ещё одни солидные покупатели не выскочили прямо в лоб, — ответил командир группы. — Вы бы репеллентом намазались, что ли, место безветренное, комара будет много.

— Ты думаешь, что это были покупатели? — спросил я, принимая из рук шефа баллончик с красным «Гардексом».

— Скорее всего. Вряд ли это штатный катерок пансионата, слишком он дорог и неудобен для доставки сюда постояльцев. Сколько такой возьмёт? От силы четырёх пассажиров с рюкзаками. Нерационально.

— Как бы не угодить на аукцион... — озаботился Ваня, поворачиваясь ко мне. — Киса, вы ещё не все деньги просадили в кабаках, угощая юных дев водкой и солёными огурцами?

— Сам ты Киса, — буркнул я. — Стулья будут наши!

— А вот и турбаза! — объявил группер. — Пансионат «Ложкин и Ко», знакомьтесь.

Теперь уже ясно — ошибки нет, искомый объект найден. Окружённое высокими соснами хозяйство стояло прямо на берегу, в самом конце узкого залива. Воочию пансионат выглядел гораздо эффектней, нежели на чёрно-белых газетных фотографиях.

«Хаски» подходил к нему шумно, на средней скорости, однако никто не торопился встречать очередных гостей, прибывших на торги с пухлыми кошельками из крокодиловой кожи. На берегу — ни единого человека.

Потапов заглушил мотор, над таёжными просторами теперь были слышны лишь голоса потревоженных кукш и кедровок. Легкий ветерок относил в сторону пансионата облачко сизых выхлопных газов. Солнечные лучи, отражаясь от воды, рисовали на серебристой ряби размытую тень катера.

Причал был практически свободен. Сбоку стояла новенькая лодка «Казанка-5М» без мотора на транце, с туго натянутым и застегнутым на все ремешки белым матерчатым тентом. В ближайшее время плавать на ней никто не собирается.

Рядом с моторкой у хозяйского, как я понял, пирса, замер знаменитый водомётный катер «Амур» советского производства, тоже зачехлённый.

— Эх… Красавчик! У меня такая же «Казанка» на Обском водохранилище стоит, — тихо, почти шёпотом поведал Паша, кивнув в сторону моторки. — Только тент жёсткий, сдвижной. Но мне всегда хотелось иметь «Амур».

— Всем хотелось, — вздохнул Ваня.

— Так вот же он, имеется! — усмехнулся я, оглядываясь на «Хаски».

— Ты нас не понял, юноша. Это казённый катер, служебный. А хочется, чтобы свой, — строго пояснил группер.

Да, «Амур» огромен и прекрасен. Раньше на него устанавливали отечественные автомобильные двигатели. Сейчас умельцы поставят тебе что угодно, вплоть до легковых дизелей. Но для такого катера обывателю-рыболову потребуется тягач помощней «Нивы» и длинный прицеп. А это финансы. Главный же соблазн в том, что сам корпус и мотор обойдутся недорого, «бэушный» катер можно купить совсем дёшево. Если ты живешь на берегу красивой большой реки, то соблазн усиливается втройне. Хотя нынче и участок на берегу такой реки стоит бешеные деньги. Лишь единицам повезёт работать в спецгруппе извлекателей, имеющих право тратить казённые средства подобным образом.

— Где люди-то, коллеги?

— Обмывают удачную сделку, Ваня, — предположил я невесело. — Ладно, не очень-то и хотелось. Мы люди не гордые, сами пришвартуемся.

Катер остановился, его высокий и широкий корпус закачался, в разные стороны стремительно побежали мелкие волны. Я ухватился покрепче, потому что Иван начал разворачивать «Хаски» бортом к пирсу. Корпус мягко коснулся причального бруса, двигатель заработал на холостых оборотах.

Первым на тщательно подогнанные доски причала выскочил Кромвель, сразу принявшийся вязать швартовый конец на маленький кнехт. Я поднялся на пирс последним, держа в руке свой Remington 1100. Остальные гладкоствол в поездку брать не стали.

— Зачем? — коротко удивился Потапов. — Людей напугаешь.

— Не нравится мне, когда в таком месте и так тихо...

— Хм... Мне, пожалуй, тоже не нравится, — поддержал меня группер, щёлкнув пальцем по висящему на шесте спасательному кругу. — Туда смотрите!

Для подтверждения тревожности места нам даже не понадобилось спускаться на берег, сразу увидели.

— Собака... — выдохнул Иван.

Огромный доберман-пинчер, поджав длинные лапы, лежал на правом боку, чуть-чуть не дотянувшись окровавленной мордой до первых ступенек широких сходней. Страшные белые клыки были испачканы, пёс в агонии куснул землю.

— Тёплый ещё, свежак. Огнестрел, — объявил я тихо, приседая на корточки и трогая шерсть рукой. — Попали три раза, последний — в голову и не точно.