Извращенная Гордость (ЛП)

Я закрыла лицо ладонями, делая глубокие, успокаивающие вдохи. Мне хотелось поговорить с Сэмюэлем, увидеть его лицо, оказаться в его объятиях. Без него я чувствовала себя потерянной. Он что-нибудь придумает.

Мой желудок сжался при мысли о брате. Если бы Сэмюэль узнал, что я позволила Римо поцеловать себя, даже пальцем не пошевелила, чтобы оттолкнуть его, что бы тогда подумал обо мне мой брат? А как же Данило? Он был моим женихом. Этот поцелуй был обещан ему.

Сэмюэль оставался в центре моего внимания. Он был человеком, о котором я действительно заботилась. И моя семья. Боже, моя семья. Мне хотелось, чтобы они никогда не узнали о поцелуе, но я чувствовала, что Римо расскажет им все.

РИМО

Гребаный поцелуй, когда я хотел гораздо большего. Но поцелуй Серафины был как первый удар от крэка. Это подсаживает тебя с самого первого вкуса. Я хотел поцеловать ее снова, хотел украсть каждую частичку ее невинности.

Звук шагов заставил меня поднять голову. Нино направился ко мне и опустился на диван напротив. Он оценивал меня так, как оценивал всегда.

— Что случилось?

— Попробовал Серафину.

Нино кивнул, задумчиво прищурившись.

— Ты поцеловал ее?

— Да, но это будет не последний раз, когда я попробую ее на вкус.

— Как она отреагировала?

— Она не сопротивлялась, если ты об этом, — тихо сказал я.

Он нахмурился.

— Я пришел не для того, чтобы говорить с тобой о Серафине. Очевидно, ты не позволишь мне урезонить тебя.

— Тогда о чем ты хочешь со мной поговорить?

— Думаю, нам следует поговорить с Адамо. Завтра его день, поэтому я хочу убедиться, что он на той же странице, что и мы.

Я кивнул.

— Наверное, это к лучшему. Где он?

Поскольку он не играл в свои игры, он мог только дуться или дрочить наверху. Вероятно, последнее, учитывая, что он не получил никаких действий.

— У меня есть кое-что, чтобы подсластить ему сделку, — сказал я.

Нино поднял брови.

— Только не говори, что ты купил ему машину.

Я усмехнулся.

— Ему исполняется четырнадцать, так почему бы и нет? Я устал от того, что он разбивает мои машины. Может быть, он будет более бережно относиться к своему имуществу.

— В Неваде законный возраст водителя пятнадцать лет.

— А наркотики и убийства противозаконны. К чему ты клонишь?

— Он погибнет в одной из наших гонок, — протянул Нино. — Ты собираешься обсудить с ним проблему наркотиков?

— Обязательно. Почему бы тебе не позвать его? Мы возьмем его на тест-драйв и поговорим с ним.

— Кто будет присматривать за Киарой и Серафиной? Савио снова отправился на встречу с Диего.

— Я позвоню Фабиано, пока ты найдешь нашего младшего брата.

Нино встал и исчез, а я быстро набрал номер Фабиано.

— Римо, что тебе нужно? Я занят с этим засранцем Мейсоном.

— Сделай это быстро. Мне нужно, чтобы ты присмотрел за Серафиной и Киарой, а мы с Нино поговорим с Адамо.

— О завтрашнем дне, я полагаю, — сказал Фабиано. Я слышал, как на заднем плане плачет мужчина.

— Да. Будь здесь как можно быстрее.

— Пятнадцать минут.

Фабиано повесил трубку. Наверху послышался шум. Адамо топал ногами, а Нино спокойно с ним говорил.

Я встал и пошел в прихожую, схватив ключи от первой машины Адамо. На лестнице появился Нино с неодобрительным выражением лица. Адамо следовал за ним с хмурым выражением на своем детском личике. Нино остановился рядом со мной, и я видел, что его не впечатлили выходки Адамо, поэтому он поднялся наверх, а я нет. Сорваться на нем сегодня не поможет делу.

Адамо остановился на последней ступеньке, скрестив руки на груди.

— Чего ты хочешь? Я занят.

— Спокойно, — прошептал мне Нино. После совместных тренировок я думал, что мы с Адамо пришли к своему роду перемирию. Очевидно, он снова передумал.

Я схватил его за рубашку и притянул к себе. Я дал ему поблажку, потому что он был ребенком, но мое терпение имело свои пределы.

— Почему бы тебе не стереть эту хандру с лица, малыш, или я предоставлю тебе причину, чтобы это сделать.

Он выпятил подбородок.

— Сделай это. Тогда завтра у меня будет еще одна причина отказаться от татуировки.

— Адамо, — предупредил Нино.

Мои пальцы сжались, и я долго и пристально смотрел ему в глаза.

— Ты думаешь, что сможешь выжить сам?

— У меня есть друзья, — пробормотал он.

— Друзья, которые держат тебя рядом, потому что ты даешь им травку и крэк бесплатно. Им плевать на тебя. Если ты не сможешь обеспечить их бесплатными наркотиками, они бросят тебя, — прорычал я.

Адамо побледнел.

— Кто тебе сказал?

— Думаешь, я не заметил, что кто-то ворует наше дерьмо уже несколько месяцев? Фабиано за тобой присматривает.

— Наказание за кражу у Каморры: смерть, — с вызовом сказал он.

— Да, — сказал я. — Но не для тебя.

Входная дверь была не заперта, и вошел Фабиано, закатав рукава рубашки и покраснев. Кровь трудно смыть.

Глаза Адамо расширились.

— Что ты сделал?

Фабиано кивнул нам с Нино в знак приветствия.

— Фабиано поговорил с одним из твоих друзей, с этим бесполезным куском дерьма Мейсоном.

— Ты убил его? — в ужасе спросил Адамо. Фабиано поднял бровь.

Я покачал головой. Еще не время разглашать информацию. Адамо мог все разболтать.

— Не трогай Харпер, — прошептал Адамо.

Я нахмурился от тона его голоса.