Извращенная Преданность (ЛП)

Фабиано подошел ко мне сзади и обнял за талию. Он поцеловал меня в плечо, потом в ухо. Знакомое покалывание наполнило мое тело, когда я наклонилась к нему. Я не хотела отталкивать его, не хотела думать о том, как я буду выглядеть, оставаясь с ним наедине ночью. Я просто хотела быть, хотела наслаждаться самым прекрасным зрелищем, которое я когда-либо видела.

— Это невероятно, — прошептала я.

Я могла представить, как живу здесь, могла легко представить, как наслаждаюсь этим. Я никогда не считала себя девушкой, которая жаждет таких вещей, но я никогда не была окружена ими.

Он промурлыкал что-то одобрительное, затем убрал волосы. Он поцеловал кожу над пульсирующей точкой, затем нежно прикусил. Я вздрогнула от собственнического жеста. Его рот опустился ниже, и он лизнул мою ключицу. Его руки переместились от моей талии к грудной клетке, давление было легким и все же почти подавляющим. Его присутствие, наше окружение, возможность того, что может произойти дальше, были приливной волной, играющей со мной.

— Фабиано, — неуверенно сказала я, но мой голос замер, когда его руки обхватили мою грудь через ткань платья. Только однажды какой-то парень щупал мою грудь, и это было больно и отвратительно, а потом я оттолкнула его и меня вырвало.

Прикосновение Фабиано было мягким, и все же оно послало всплески ощущения по всему моему телу. Я почувствовала, как затвердели мои соски, и знала, что он почувствует это на своих ладонях. Смущение боролось с желанием в моем теле. Я никогда не хотела быть с кем-то близкой. Физическая близость всегда ассоциировалась у меня с плохими вещами. Наблюдая за тем, как мать продает свое тело, я опасалась подпускать к себе мужчину. Я мечтала влюбиться и в конце концов заняться любовью. Но Фабиано не верил в любовь, и я не была уверена, верю ли я теперь. Возможно, мне придется довольствоваться меньшим. Это был не первый раз в моей жизни. Рядом с Фабиано я чувствовала себя защищенной. Это было больше, чем у меня было за долгое время. Боже, и это пугало меня, потому что я знала, как легко это может быть отнято у меня.

Его ладони скользнули мне на плечи, и он начал стягивать с меня платье. Мой живот сжался от предвкушения и страха, когда ткань поддалась и собралась вокруг моей талии. Прохладный ветерок коснулся моей кожи, и мой тонкий лифчик не защитил меня – ни от ночного холода, ни от голодного взгляда Фабиано. Никто не смотрел на меня так. Я закрыла глаза.

Ф А Б И А Н О

По гладкой коже Леоны пробежали мурашки, а очертания сосков напряглись под тонкой тканью лифчика. Мой член затвердел от дразнящего вида. Блядь. Я хотел ее, хотел обладать ею.

Я провел пальцами по ее груди, потом по краю лифчика. Это не было впечатляющим, ничего дорогого, сделанного из кружева или шелка, и все же она заставила его казаться самым сексуальным одеянием в мире.

Ее тело напряглось от моего прикосновения, но не от нетерпения. Я смотрел на ее лицо, на ее закрытые глаза, на то, как она прикусила нижнюю губу и ресницы затрепетали. Она нервничала и боялась. Я подумал, что заставило ее так чувствовать. Я определенно не давал ей повода бояться меня, что само по себе было удивительно. Я наклонился к ее уху.

— Ты когда-нибудь была с мужчиной?

Я знал ответ. Я был слишком хорош в чтении языка тела и людей в целом, чтобы не знать, но я хотел услышать. Я чертовски хотел, чтобы она призналась в этом.

Она вздрогнула и слегка покачала головой.

— Говори, — приказал я.

Ее ресницы затрепетали.

— Нет. Я не была с мужчиной.

Я поцеловал ее в шею.

— Значит, я буду твоим первым.

Мой член дернулся в нетерпении.

— Я не буду спать с тобой сегодня, Фабиано. — прошептала она.

Я выпрямился, ошеломлённый этими словами. Выражение ее лица выражало в основном решимость, но была и неуверенность.

— Я не привык ждать. Ни за что.

Она не отодвинулась от меня, ее спина все еще прижималась к моей груди, мои пальцы все еще были на ее груди. Она вздымалась от моего прикосновения. Один глубокий вдох, и она выпрямилась.

— Есть вещи, которых стоит ждать.

— И ты одна из них? — спросил я.

Она посмотрела в сторону городских огней. Ее ресницы снова затрепетали, но на этот раз, чтобы сдержать слезы.

— Понятия не имею.

Слова были такими тихими, что ветер почти унес их, прежде чем они достигли моих ушей.

На мгновение мне захотелось разрушить мир, сжечь все дотла. Я хотел пойти за ее отцом и увидеть, как жизнь медленно вытекает из его вен. Я хотел найти ее мать, перерезать ей горло, увидеть, как она брызжет собственной кровью. Эти эмоции были чужие, не из-за их жестокости или ярости, а потому, что они были от имени женщины. Когда я был моложе, у меня случались приступы покровительства по отношению к сестрам; до того, как они покинули меня и я стал тем, кем стал сегодня.

Я провел пальцами по ее ребрам, Затем обхватил руками живот. Она вздрогнула.

— Пойдем в дом, тебе холодно.