Извращенная принцесса (ЛП)

— Но, если симптомы ухудшатся, вам нужно немедленно обратиться за медицинской помощью. Ваш муж говорит, что вы ехали домой в Нью-Йорк, когда попали в аварию?

Слово "муж" выбило дух из моих легких, и я на мгновение вытаращилась на доктора, прежде чем поняла, что это только привлечет ненужное внимание. Пытаясь быстро прийти в себя, я растягиваю губы в улыбку и отвечаю:

— Угу.

Но из-за жара, бурлящего в моем животе, я не слышу происходящего. Я едва слышу следующие указания врача, пока в голове крутится мысль о том, что я буду замужем за Глебом. Это вызывает неожиданную волну головокружения, запускающего бабочек в животе. Сердечный монитор становится все настойчивее, но, к счастью, доктор, похоже, не замечает этого, заканчивая свои инструкции.

— В таком случае, если вам необходимо обратиться к местному специалисту, это совершенно нормально, но делайте это, если симптомы сотрясения мозга — головная боль, тошнота, головокружение, спутанность сознания — продолжаются дольше недели. Возможно, вам потребуется дополнительное обследование. — Доктор Хайнц заканчивает свое объяснение, делая пометки в моей карте. Затем он кивает каждому из нас. — Медсестра скоро придет, чтобы дать вам дозу ацетаминофена и помочь отправиться в путь.

— Спасибо, доктор, — говорит Глеб и поднимается, чтобы пожать ему руку, прежде чем доктор Хайнц уйдет.

37

ГЛЕБ

— Муж? — Спрашивает она, как только за ним закрывается дверь. Ее брови идеальной формы изгибаются в удивлении, когда она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, ее ониксовые глаза блестят, должно быть, от удовольствия.

— Это был единственный способ, которым они разрешили бы мне находиться в комнате с тобой, а Габби слишком мала, чтобы оставаться одна. — Я сохраняю ровный голос, хотя по шее к ушам ползет странный жар.

Мэл смущенно улыбается.

— Ну да. Конечно. Извини.

Я пожимаю плечами.

— Это не твоя вина.

К моему удивлению, ее глаза вдруг заблестели от непролитых слез, и я не могу понять, почему. Должно быть, травма от всего, что произошло с тех пор, как она позвонила, настигает ее. Но в стиле Мэл она облизывает губы, сглатывает эмоции и храбро улыбается мне.

— Слава богу, что это было всего на три дня, верно? — Шутит она.

Глубокая боль сжимает мою грудь, и я киваю.

— Точно.

Я должен помнить, что Мэл позвонила мне в состоянии сильного стресса. Ничего не изменилось.

Ей просто нужен был выход.

Дверь со щелчком открывается, прерывая тягостный момент, когда входит медсестра.

— Мисс О'Мара, я слышала, вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы мы могли одеть вас и подготовить к работе, — мило говорит молодая брюнетка.

— Я принес для тебя одежду, — говорю я, жестом указывая на один из стульев. — Я пойду… возьму машину напрокат и встречу вас у входа.

Мэл кивает, крепко сжимает Габби и прижимается щекой к макушке своей дочери. Молчаливый сигнал о том, что она не хочет упускать ее из виду. И когда медсестра подходит к больничной койке, я бесшумно выскальзываю из палаты.

Аренда не занимает много времени. Я бросил машину старика, как только представилась возможность, потому что, даже если бы ее не объявили в розыск, люди Винни наверняка пришли бы за ней. Я взял напрокат простой седан вместе с автокреслом и через полчаса подъехал к входу в больницу.

Медсестра выкатывает Мэл в инвалидном кресле, когда я выхожу из машины и подхожу, чтобы открыть дверь со стороны пассажира.

— Правда, я в порядке, — настаивает Мэл, пока медсестра везет ее прямо к машине, а Габби сидит у нее на коленях.

— Таковы правила больницы, — заверяет ее медсестра, запирая шины.

Пока я поднимаю Габби из лаборатории ее мамы, Мэл шатко встает с инвалидного кресла и опирается на заднюю дверь.

— Я могу пристегнуть ее, — настаивает она, когда видит, как я пристегиваю автокресло Габби.

— Боишься, что я сделаю это неправильно? — Сухо спрашиваю я, вскидывая бровь. И прежде, чем она успевает придумать подходящий ответ, я добавляю: — Ты можешь перепроверить мою работу с переднего сиденья. — Я дергаю подбородком, молча приказывая ей сесть в машину, пока она не опрокинулась.

На мгновение она выглядит так, будто собирается спорить — типичная Мэл, но потом кивает и поворачивается, чтобы забраться на пассажирское сиденье.

Когда я оборачиваюсь к Габби, она смотрит на меня напряженными зелеными глазами, и от ее торжественного выражения у меня замирает сердце. Обычно дети пугают меня. Они такие маленькие, хрупкие и их легко расстроить. Но Габби не похожа на большинство детей. Она такая… спокойная. Вдумчивая, хотя, судя по ее размеру, ей не больше двух лет.

Я пытаюсь ободряюще улыбнуться, когда заканчиваю пристегивать ее, и надеюсь, что выражение лица не выглядит слишком натянутым. Оно наверно ей кажется чужим.

Закрыв дверь, я обхожу машину спереди и сажусь за руль.

— Где мы? — Спрашивает Мэл, оглядываясь по сторонам, когда мы выезжаем на улицу.

— Милфорд. Я не хотел возвращаться в Нью-Хейвен. Подумал, что там нас будут искать с большей вероятностью.