Изысканный труп

— А мне это кажется интересным. — Тран скользнул за стол рядом с Джеем, которому явно было не по себе. — Мне нравится читать об убийцах. Я часто думаю над тем, как работает их мозг.

— Уже есть собственные догадки? — улыбнулся я ему. Джей со стуком поставил стакан пива на и без того поцарапанный стол.

— Знаете, с удовольствием посидел бы тут и проговорил об извращенцах всю ночь, но нам надо идти. Кажется, я оставил на плите кофейник.

Ничего ты не оставлял, подумал я. Если Джей пытается увести меня от столь красивого сговорчивого мальчика, то у него должна быть на то веская причина. Меньше всего мне хотелось встать и уйти. Я уже тщательно присмотрелся к этому парнишке, он чуть ли не молил нас о внимании.

— О, не буду тебя задерживать. Я тут просто дожидаюсь музыкантов. — Тран указательным пальцем коснулся языка. — Чего-нибудь хочешь, Джей?

— Нет.

— Ладно… увидимся позже. Жаль, что ты не можешь остаться послушать группу.

— Они так хорошо играют? — спросил я.

— Я их обожаю. Собираюсь напиться и танцевать, а потом на рассвете доберусь пешком до «Хаммингберда».

— Ты любитель долгих одиноких прогулок?

Тран пожал плечами.

— Там недорого. И никто не спрашивает паспорт. Я остановился под именем Фрэнк Бут. Да и как знать? Может, я и не буду так уж одинок. Может, я сегодня встречу загадочного незнакомца.

Он одарил Джея взглядом, полным тоски.

— Будь осторожен, — предупредил я. — Никогда не знаешь, на кого нарвешься. Правда, Джей?

Джей смог только покачать головой.

— Постараюсь. Приятно было познакомиться, Артур. Еще увидимся где-нибудь во Французском квартале?

— Надеюсь, — ответил я.

Мы пересекли Джексон-сквер, решив по пути домой зайти в бакалейную. По багровому небу жемчужиной катила полная луна. Шпиль собора уходил ввысь, пронзая вены облаков. На мощеной улице внизу пил, пел, веселился и просто спал всякий сброд — полуночные обитатели площади.

— Мы должны заполучить его, — заявил я с полной уверенностью. — И он будет наш.

Джей активно затряс головой:

— Я тебе уже сказал — это невозможно. Он местный.

— Не важно. Я хочу его. Я хочу съесть его, Джей.

— Эндрю…

— Он идеальная жертва.

— Нет. Он самая неподходящая жертва.

— С практической точки зрения, возможно, и так. Но ты не замечаешь воли судьбы. Этот мальчик создан для нас, Джей, и мы его получим.

— Ни в коем случае.

Мы пересекли улицу, на которой воняло канализацией, обогнули собор и оказались у бакалейного магазина на Ройял-стрит. Я открыл Джею дверь. Он взял пластмассовую корзинку из стопки и пошел по узким рядам, набирая горчицу, каперсы, острый перец, какого мы раньше не пробовали. Я молча следовал за ним, улыбаясь про себя, ожидая благоприятного случая. Джей толком не покупал еды, только приправы. Я знал, что смогу заставить его посмотреть на мир моими глазами.

Девушка на кассе приподняла баночку с густой вязкой красной массой:

— Что там внутри?

— Чатни, — ответил Джей.

— И что вы с ним делаете?

— Его подают к мясу, — скривился в полуулыбке его рот.

Как же он нравился мне в то мгновение. Бессовестная глубина глаз, путаница прямых светлых волос на бледной шее, ворох секретов, скрывавшихся под благородным сводом черепа. Я знал, что я умнее Джея. Хоть он и не лишен сообразительности, круг его восприятия крайне ограничен. Он с таким самозабвением погрузился в мир мучений и деликатесов, что с трудом концентрировался на чем-либо вне этого мира. Это делало его несколько неземным, он словно дух, который застрял на нашей планете и одержимо повторяет одно и то же действие в попытке выполнить его правильно. В моей прошлой жизни я всегда сам содержал себя, сводил концы с концами. Я не мог представить, чтобы Джей зарабатывал себе на пропитание. Да, я, более опытен в делах повседневности. Но в тот момент я знал, что Джей — высшее животное для ночных забав.

Выйдя из магазина, Джей остановился купить газету у калеки. Угол авеню Святого Петра и Ройял-стрит изобиловал разнообразными проявлениями ночной жизни Французского квартала. Напротив играли музыканты, печальные голоса созвучно пародировали саксофон. Мужчина в грязной, изношенной армейской куртке, с мокрой от слюны серой бородой, бранился, разговаривая сам с собой. На маленьком мотороллере подъехал равнодушный ко всему полицейский.

Мы с Джеем направились вниз по Ройял-стрит. Не успели мы пройти квартал, как из темной улочки протянулась тощая рука с грязными ногтями. — Ребята, у вас не найдется мелочи? У железных ворот сгорбившись сидел парень. Крысиные пряди длинных рыжих волос свисают на лицо, сохранившее, несмотря на истощение, волевые черты. Самой притягательной частью были глаза: лазурно-голубые зрачки, обведенные тонким черным кругом. Погода стояла сырая и прохладная, но на нем не было куртки, и я заметил, что внутренняя поверхность локтей испещрена шрамами и следами от игл — некоторые почти зажили, некоторые были столь свежими, что через них проступала кровь.

— Да, у меня вроде есть мелочь.