Japan. A Land of Rising Sun (book 1)

Плакал мужчина. Шаги приближались к их дому. Слышалась и «Песня глухой няньки», — старались заглушить рыдания.

«Ох, грехи наши, грехи! Нелегко тебя нести. Ноют плечи и спина, ноги не идут!»

О-Рин приподняла голову над постелью, прислушалась. Плакал Мата из дома Деньги.

«— Вот дурак! — подумала она».

Немного погодя снова послышались чьи-то шаги. Потом кто-то заскребся в дверь.

«— Кто это там? — удивилась О-Рин, вышла на веранду и отодвинула дверь, в которую скреблись. Ясно светила луна. На веранде на кор точках сидел Мата. Он дрожал всем телом, закрыв лицо руками».

Шумно шлепая сандалиями, примчался мужчина. Это был старший сын Мата. В руках у него была толстая веревка. Он с ненавистью глядел на старика.

— Тацухэй! Тацухэй! — закричала О-Рин. Тацухэй тут же выскочил из дома: видно, тоже не спал. Он взглянул на сына Деньги, на веревку в его руках и спросил:

— Что стряслось?

— Да вот, перегрыз веревку и сбежал. — Сын Мата с досадой взглянул на отца.

— Болван! — осудил его Тацухэй. — Что делает?!

— От сильной тряски веревка рвется. Рвется и нить, что родством зовется, — вспомнила О-Рин слова известной в их деревне пословицы и подумала, что перегрызть веревку — это уж слиш ком. Еще хуже, чем трясти свою ношу.

— Мата-ян! — сказала она с вежливой укоризной. — До чего ж ты дошел! Перегрыз веревку! Еще при жизни рвешь свою связь с сыном и Богом.

— Сегодня уж не ходи, — посоветовал Тацухэй сыну Мата и, взвалив себе на спину старика, отнес его обратно в дом.

На другую ночь О-Рин, подгоняя нерешительного Тацухэя, отправилась на гору. Она еще засветло промыла рис для завтрашней трапезы домашних, объяснила Тама, где взять грибы и рыбу, и, убедившись, что все заснули, тихо открыла дверь веранды, ведущую на задний двор. Там она уселась на заплечные носилки, которые надел на спину Тацухэй. Ветра не было, но ночь была очень холодной, тучи закрыли луну, и Тацухэй, словно слепой, ощупью пошел в кромешную тьму. Когда О-Рин и Тацухэй ушли, Тама вылезла из-под одеяла, открыла дверь и вышла из дома. Присев на корточки у пня, она положила на него руки и стала смотреть в темноту, провожая ушедших взглядом.

Тацухэй обогнул гору за деревней и вышел к кустам хиираги.