Japan: Land of the Rising Sun

Станцию окружали торговые улицы, по которым суматошно сновали вечерние покупатели, торопясь сделать покупки к ужину. Он остановился посреди этой сутолоки и задумался, куда идти. Одна прямая улица вела к берегу моря. Он побрел по ней и вскоре оказался у лавки, торгующей рисом. Перед торговым автоматом молодой парень грузил виниловые мешки с рисом на тележку. Он спросил у парня насчет Фукутомисо. Тот задумался:

— Что-то не слыхал. Многоквартирные дома есть вон там, за углом, несколько штук. А какой

номер?

Он сказал, что не знает, и парень озадаченно умолк. Микио пошел по улочке, которую ему указали, разглядывая каждый многоквартирный дом, но они были построены совсем недавно. Оставалось разве что обойти все подходящие дома в районе станции. Он бродил так почти час. Вскоре стало совсем темно, и разбирать названия домов на табличках уже не удавалось. Кружа по улочкам, он потерял дорогу к станции. Ориентируясь на далекий шум прибывающих и отходящих электричек, Микио попытался выйти к станции, но в конце концов оказался еще дальше от нее. Он растерянно остановился и вдруг заметил девочку лет десяти, прислонившуюся к телеграфному столбу. Несмотря на холод, на ней была короткая юбочка и гольфы. Он подошел поближе, она взглянула на него. У нее были большие глаза. Незаметно было, чтобы она испугалась, но от холода она вся дрожала мелкой дрожью.

— Что ты здесь делаешь в такой холод?

— Жду маму, — глядя ему в лицо, ответила девочка.

— Надо бы дома ждать.

— А я поссорилась со старшим братом.

— Ах, вот оно что.

Он почувствовал, что не может просто так уйти. Вспомнилась собственная сестренка.

— А я, понимаешь, заблудился. Не скажешь, как

добраться до станции?

— Станции? Знаю. Давайте, я вас доведу.

— Да? Ну спасибо, ты уж извини меня.

Девочка сразу же двинулась в путь. Он пошел рядом, и тут ему пришло в голову спросить:

— Ты не знаешь, тут поблизости есть такой дом — Фукутомисо?

Девочка остановилась.

— Знаю. Это мой дом.

— Твой дом? — Он изумленно посмотрел на нее.

— А вы, дядя, кто?

— Дядя? Меня зовут Тэрасима. А в этом доме не живет такая девушка — Тамиэ? Тамиэ Ёсимура.

— Дядя, вы друг моей старшей сестры? — Она подняла на него свои большие глаза. Этого он не ожидал. Кроме отца, Тамиэ ни о ком из своей семьи не рассказывала.

— А что, твоя сестра сейчас дома?

— Нет. Иногда, правда, приходит.

— A-а. Она где-нибудь в другом месте живет?

— Это я не знаю.

— Тогда, может, ты проводишь меня к себе домой?

— Хорошо. Девочка без всякой опаски повернула обратно. Он сильно заволновался. До сих пор Тамиэ всегда приходила к нему сама, он никогда не искал ее. Не знал, где искать. Она вольно странствовала, ничто не связывало ее прочно с остальным миром. Только что она была у него, и вот уже исчезает вдали, словно постепенно тускнеющий образ. Теперь ему показалось, что он наконец-то дотронулся до настоящей Тамиэ.

На улочке было темно. Фонари слабо светились, и это только усугубляло темноту. Внезапно он заметил, что девочки нет рядом. Ее белые гольфы только что мелькали чуть впереди и вдруг исчезли, как будто их и не было. Он остановился и огляделся вокруг.

— Ты где? — неуверенно позвал он.

— Здесь! — Из темноты высунулось белое личико девочки. Он не заметил, как оказался перед старым деревянным домом. Вход его был разинут широкой пастью, прямо на улицу. Слева была застекленная дверь, но ее крест-накрест заколотили досками, стекла местами были разбиты. Вслед за девочкой он вошел в дом. С двух сторон довольно широкого коридора смотре ли друг на друга темные комнаты. Падавшая откуда-то слабая полоска света освещала разбросанные пустые коробки, поломанную мебель, газеты и журналы, пустые бутылки и прочий хлам. Девочка быстро прошла коридор и поднялась по лестнице справа. Примерно на середине лестницы была площадка, над которой висела голая лампочка. Здесь тоже было полно хлама.

— Вот это и есть мой дом, — сказала девочка. Она

открыла единственную дверь, из которой сочился свет. Они оказались в маленькой, метров семи, комнате. Мальчик школьного возраста смотрел телевизор. Он оглянулся, но тут же опять повернулся к экрану.

— Добрый вечер, — сказал Микио, но ответа не последовало. Засунув руки в карманы, он остался стоять у входа. Буфет, гардероб. И тут же, на виду, все, что положено в них держать. Из стенного шкафа торчали постельные принадлежности, висячие полки были заставлены так, что прогибались. Отовсюду свисала одежда и разные тряпки. Но удивительная вещь: посреди этой комнаты, заваленной барахлом так, что некуда было ступить, красовался совершенно неуместный здесь аквариум. В нем плавало десятка полтора рыбок разной величины.

— Здорово! Это ты наловил? — обратился он к мальчику.

Тот пристально посмотрел на него и кивнул головой.

— Это все морские рыбы. Где же это ты наловил их?

— В Токийском заливе, — ответил мальчик, продолжая смотреть телевизор. У него было смуглое лицо и резко очерченный подбородок. Вот оно что. Отец этого мальчика был рыбак. Возможно, для мальчика этот аквариум — как бы образ отца.

— А с кем ты ходишь на рыбалку?

— Один хожу.

— С товарищами не ходишь?