Je vous connais (СИ)

— Пройдёт. Спасибо, — заверила девушка.

— Тебе бы поесть.

— Всё ещё мутит. Не нужно.

— Как знаешь, — всё же сдался мужчина.

Не зная, как начать разговор про коллегу, о которой он обещал рассказать, Лурдес решила рубить с плеча:

— Расскажи о коллеге.

«Заморачиваться не стала. По-прежнему верна себе», — Инквизитор улыбнулся краешком губ, поощряя характерное любопытство. Зная, предположив, что собеседница предпочитает факты, начал без предисловий:

— Полицейские в Корпусе Содействия в тот год стояли на ушах от новоприбывшей в их ряды коллеги. Признали её не сразу, разумеется. Поначалу никто не воспринимал всерьёз новую работницу Корпуса Содействия. Расследуя дела, она быстро продвигала себя как успешного сотрудника, развила очень высокие пси. Переходила в другую часть, но потом вернулась в Корпус, чтобы занять один из самых высоких постов в органах. Конечно, чтобы достичь подобного успеха, ей понадобилось десятилетие, но она была одной из немногих в управлении, кто правда заслужил своё место своими усилиями. Год за годом учила чистых считаться с псиониками. Или заставляла, зависело от ситуации и того, кто попадался. Иногда чудили сами нестабильные, что перечёркивало её усилия. Однако, со временем всё это дало свои плоды. Пренебрежение не исчезло, но уровень преследований и угнетений значительно снизился.

Продолжил говорить, вдаваясь в подробности:

— У неё было огненно-рыжее каре, которое выходило за рамки приветствуемого в уставе, но ей было всё равно. Из-за этого часто ходила в капюшоне, чтобы скрыть яркость волос. На заданиях светиться не стоит, сама понимаешь. Со временем её никто не мог представить без тёмной помады. От стального внимательного взгляда пробирало даже самых стойких. Выдержка у неё тоже была стальная. Лишь иногда можно было заметить нервозность, когда тонкие губы подрагивали. Её очень уважали на всех уровнях Содействия и даже церкви. Её любили и ненавидели в равной степени. Она ругала подчинённых за непунктуальность, но иногда опаздывала сама, после чего извинялась одним лишь взглядом. Ей прощалось. Её очень ценили за то, что она видела достоинства в каждом сотруднике и часто это поощряла. Иногда переходила грань в своих методах решения проблем, была безжалостна, могла пойти по головам. Так, однажды крупная строительная фирма попалась ей под руку, и чтобы выйти из воды сухими, пытались заключить с ней сделку. Недооценили. Вскоре у неё появилось своё здание в Термитнике. Владелец радовался, но не знал, что велось ещё одно дело на его фирму. Директора закрыли, а это здание до сих пор её, правда, уже никем не используется.

Хотел было ограничиться тем, что уже озвучил, но, оценив внимательный взгляд девушки, уточнил весьма полезные для неё детали:

— У неё всегда был план. И ей повезло. Имея большую ответственность, как и каждый во главе, заимела врагов. В частности, неприязнь питали к ней руководители. Одни из-за того, что она не была чистой и удостоилась высокого положения, другие — за её методы, третьи — из зависти. А ещё был консервативный совет, который не мог допустить псионичку в своих рядах, куда она и целилась. Её знали все, поэтому избавиться от неё было сложно, но они очень хотели.

Глубоко задумавшись над словами мужчины, Лурдес не могла не заметить то, с каким огромным уважением Инквизитор рассказывал про известную всей столице и приближённым городам коллегу. Это говорило о нём очень многое.

— Что с ней стало? — рискнула продолжить девушка.

Он ответил сухо, уже менее эмоционально:

— С каждым разом задания были сложнее. Её команда занималась самыми особенными. Случилась целая череда неприятностей, где она покалечилась и надрывалась, что аж в одном глазу кровоизлияние так и осталось навсегда, не рассосавшись. Здоровье сильно пострадало и она решила уйти в отставку. Сейчас никто не знает, где она. Уехала, наверное. Многим жаль до сих пор, но все запомнили её как мастера своего дела, сделавшего очень многое для Содействия, церкви и иного отношения к псионикам.

«Знаешь гораздо больше, чем делишься. Разумно. Но хреново», — Ри была не совсем довольна завершением истории. Будто мужчина проговорил хорошо заученную речь, сам же в ней сомневаясь или вообще в неё не веря. Приходилось довольствоваться остальным.