JFK. Президент Кеннеди. Заговор в Далласе

На этот раз в свой предвыборный фонд Кеннеди удалось собрать только 300 тыс. долларов, из которых семейные деньги составляли только 70 тыс. долларов. У Лоджа денег тоже хватало, ведь он представлял богатый и влиятельный в Массачусетсе клан. А вот столь активно, как его соперник, вести предвыборную кампанию Лодж оказался не способен. Тем более, что по ораторским способностям он на голову уступал Кеннеди. Все члены клана Кеннеди активно агитировали за Джона. Мама Роуз, например, доверительно говорила избирательницам: «А теперь я расскажу вам о последних веяниях моды, которые я видела в Париже». Оттого, что жена мультимиллионера так запросто говорит с ними, жительницы Массачусетса просто расцветали. По всему штату развозились тысячи экземпляров журнала «Ридерс дайджест» с перепечаткой статьи «Спасение» о подвиге Кеннеди во время войны. А сам он успел до дня голосования побывать в 351 городе и поселке Массачусетса. Ирландские католики критиковали Лоджа за то, что он слишком мягко относится к коммунистам, и выдвинули лозунг: «Кеннеди сделает больше для Массачусетса!» Лоджу, представлявшему влиятельный клан бостонской элиты, не помогло даже то, что на заключительном этапе кампании в Бостоне с речью в его поддержку выступил сам Эйзенхауэр, который тогда одержал верх на президентских выборах. И Джон Кеннеди одержал безоговорочную победу в борьбе за сенаторское кресло.

Политика для клана Кеннеди стала делом семейным. Джек однажды сказал: «Если я умру, то мой брат Бобби захочет стать сенатором, а если что-нибудь случится с ним, то мой брат Тэдди будет стремиться попасть туда вместо нас». Так и случилось, только старший из братьев не знал, что ему и Роберту предстоит погибнуть от пуль убийц и что только Эдварду посчастливиться умереть своей смертью в сенаторском кресле.

Братья Кеннеди в начале 1960-х гг.

Сенатор Кеннеди был членом сначала членом Комитета по труду и общественному благосостоянию, а с 1957 года – членом Комитета по иностранным делам. Кеннеди ратовал за социальные реформы, улучшение условий жизни рабочего класса и расовых меньшинств (проблема ветеранов к тому времени уже утратила актуальность). Во внешней политике он продолжал оставаться безоговорочным сторонником плана Маршалла и НАТО, но, в отличие от президентов Трумэна и Эйзенхауэра, теперь выступал за сближение с Китаем, видя в нем противовес Советскому Союзу, хотя в тот момент советско-китайского противостояния еще не было. В то же время Кеннеди агитировал итальянцев в Америке голосовать за партию христианских демократов в Италии, чтобы предотвратить приход к власти коммунистов. А выступая перед живущими в Америке поляками, он резко критиковал Франклина Рузвельта за то, что в Тегеране и Ялте президент «отдал Польшу Сталину». Кеннеди, в свою очередь, рассчитывал, что на выборах его поддержат, в числе прочих, итальянцы и поляки, которых в Массачусетсе было немало, причем поддержат не только из чувства католической солидарности, но и потому, что он проводит политику, отвечающую их глубоким чаяниям.

Деколонизацию стран Азии и Африки Кеннеди рассматривал как естественный процесс, который может быть выгоден Соединенным Штатам, и проявлял большой интерес к «новым национализмам», возникшим в бывших колониях. В 1957 году он резко критиковал Францию за колониальную войну в Алжире и говорил о необходимости предоставить этой стране независимость. В том же году после запуска первого советского спутника Кеннеди решил, что коммунистическая диктатура лучше вооружена для будущего, чем демократический Запад, и поэтому следует ликвидировать собственное американское «отставание» во многих областях, начиная с образования и заканчивая ракетным вооружением, не жалея на это сил и средств. Только позднее, став президентом, Кеннеди обнаружил, что по ракетам у США не только не было никакого отставания от СССР, а наоборот, было значительное и качественное, и количественное преимущество на стороне Соединенных Штатов. Сенатор тогда не знал, что для космических запусков, по крайней мере в Америке, часто используют те ракеты, которые уже сняты с вооружения как устаревшие. Главное же, в СССР космические достижения были одной из главных пропагандистских целей, на которые не жалели средств. Для администрации же Эйзенхауэра мирный космос был всего лишь дорогостоящим и не приносящим очевидной пользы ответвлением военного ракетостроения и финансируемым по остаточному принципу. Эйзенхауэра вопросы престижа волновали не очень сильно. Он больше привык полагаться на силу.