Just got broken (СИ)

Overcast, by your shadow, as our worlds move on,

Накрытая твоей тенью, но наши миры продолжают свое движение.

Накрывая его губы своими.

Выдыхая из легких горячее облако несказанных вслух слов.

Которое Адриан ловит губами, осознавая.

Всё-черт-возьми-понимая.

Сгибая руки и наклоняясь к ней ближе.

Сминая её мягкие губы.

Лихорадочно начиная дышать.

Комкая в пальцах её светлый плед.

Задыхаясь.

От ощущений, которые она в нем возрождала.

О существовании которых он и не мог подозревать.

Они словно птицы расправляли крылья, распрямляя плечи.

Взлетая.

Задевая перьями ребра грудной клетки.

Заставляя усмехнуться в поцелуй, потому что…

Потому что.

Он отрывается от её губ, чтобы заглянуть в глаза.

Именно в тот самый момент.

Ему было нужно.

Увидеть в них это.

Маринетт разочарованно выдыхает, медленно поднимая веки.

Он всё ещё нависает над ней, прищурившись.

В глазах блондина резвятся бесята.

Маринетт почему-то только в ту секунду испытывает глобальное смущение.

Прикладывает ладошки к щекам, которые начинают заливаться краской.

Зажмуривается на мгновение, прикусив нижнюю губу.

— У тебя был кто-нибудь, — Адриан чуть запинается, чувствуя всю неловкость ситуации от задаваемого вопроса, — до меня?..

— Боже, — шепчет Маринетт, не скрывая улыбки. — А сам-то как думаешь?

Адриан хищно улыбается и чуть склоняется ниже, словно охотник, настигнувший жертву.

— Надеюсь, это не скрытый намек, касающийся Натаниэля? — игриво шепчет он, заглядывая ей в глаза.

— Ой, дурак, — закатила она глаза, цокнув языком, и собралась было скрестить руки на груди, но…

Адриан её остановил.

Ловко поймал тонкие пальцы в свою руку и коснулся их губами.

Закрывая глаза.

— Никогда не умел шутить, — шепнул ей в ладонь Адриан, начиная покрывать её мягкую кожу поцелуями.

Она прекратила улыбаться.

Нервно сглотнула образовавшуюся во рту слюну.

Рвано выдохнула.

— Научишься…

Она не успевает договорить.

Не успевает понять.

Ничего не успевает.

And Iʼve bled every day now, for a year, for a year,

Уже целый год день за днем я истекаю кровью.

Потому что Адриан вдруг быстро наклоняется к ней.

Притягивает к себе, опуская ладонь на затылок.

И впивается в губы.

Почти до боли.

Почти до вскрика.

Захлебываясь в накатывающих волнами эмоциях.

Нужнее-чем-воздух.

Выбивая из головы мысли.

О том, что происходит по ту сторону окна.

О том, что будет.

Вынуждая её покорно распахнуть губы.

Позволяя ему скользнуть языком внутрь.

Жарко. Влажно.

Вырывая из её грудной клетки тихий полустон.

И он чувствует, как температура в комнате от этого подскакивает.

Легкие скручивает.

Воздух становится углекислым газом.

Её пальцы чуть сжимают его плечи.

Притягивая к себе.

И словно разряд тока пробегает волной по всему его телу.

Она обхватывает его лицо ладонями, выгибая поясницу.

Стараясь соприкоснуться с ним.

Почувствовать тепло.

Задохнуться от этого.

Господи-ты-так-мне-нужен

I did send you a note on the wind for to read…

С ветром я послал тебе записку, чтобы ты прочла её…

Адриан проводит рукой по линии её талии, все ещё закованной в полотенце.

И от мягкости этого движения она улыбается прямо в поцелуй.

Чуть ежится, сильнее зарываясь пальцами в его волосы.

Такая маленькая бесстрашная девчонка.

Его девчонка.

Сходит с ума.

Почти покусывая губы.

Пробует на вкус.

Запоминает.

Вбивает эти воспоминания себе в память.

Боится.

До дрожи в пальцах боится забыть.

Мало ли что может случиться.

«… у нас ещё есть время…»

Маринетт чувствует, что на глаза сами собой наворачиваются слезы.

Пытаются пробиться сквозь крепко зажмуренные глаза и густые ресницы.

Боже-только-не-уходи-из-моей-жизни.

Маринетт мысленно отвешивает себе пощечину.

Не вздумай.

Не вздумай плакать.

Не сейчас.

Он не уйдет, ты же знаешь.

Ты же видишь это по его глазам.

И зрачкам, которые втрое увеличиваются в размерах, когда ты рядом.

Чувствуешь его каждой клеточкой своего тела.

Сходишь с ума от того, что сейчас происходит.

Происходит, Боже.

С тобой. С ним.

С вами обоими.

On the wind, I could hear you, call my name, held the sounds,

Ветер принес мне твой голос, зовущий меня, я уловил его звучание.

Просто чувствуй.

Просто живи, Маринетт.

Её расслабленный раскаленный выдох обжигает кожу его щеки.

И он скользит языком по её небу.

Такому горячему, влажному.

Вызывая её тихий всхлип.

Боже-как-начать-снова-дышать.

Она попросту терялась от этого.

От того, что он делал с ней.

— Адри… ан, — прямо в губы.

Возрождая.

Собирая по кусочкам.

Такую поломанную.

Склеивал воедино все осколки.

«… я хочу, чтобы оно было нашим…»

И её пальцы сами собой скользят по его спине.

Задевают выступающие лопатки.

Плывут вдоль позвоночника, останавливаясь на пояснице.

«… сейчас…»

I am lost

Я потерялся

Непослушные похолодевшие подушечки больших пальцев подцепляют его белую футболку.

Тянут вверх.

Адриан с влажным звуком прерывает на мгновение поцелуй.

Выгибает спину, вытягивает руки.

Стаскивает футболку, откидывая её в сторону.

Припадает губами к её шее.

Покрывает её цепочкой коротких поцелуев.

Спускается к ключице.

Вдыхает её запах.

Пропитываясь им полностью.

И проводит кончиком языка вдоль линии ключицы.

— Твою мать, — рвано выдыхает Маринетт, запрокидывая голову вверх и закрывая глаза.