Just got broken (СИ)

ЛжеБаг не растерялась ни на секунду и тут же вложила кольцо ему в руку, обхватывая её своими руками и на мгновение прикасаясь губами к его пальцам.

— Он слишком увлечен своей девчонкой. Совсем ничего не замечает. Я забрала кольцо еще в тот день, когда поставила ему на крыше метку на шее.

Бражник хищно улыбнулся, понимая, что именно только что получил.

Власть.

Возможность создавать страх и сеять хаос, как раньше.

Да ещё и с Эрис. Любовью его бессмертной жизни.

И сейчас он больше не сомневался в том, что его пешка совершила правильный ход.

— В таком случае, скажи мне, — едва сдерживая рвущийся наружу смех победы, задал он ей вопрос. — В чем ты нуждаешься, Эрис?

Да. Десять из десяти.

Браво, Эрис.

Ты делаешь успехи.

Подчинила так быстро.

Ох, черт. В этом мире он стал таким мягкотелым.

Хватай, детка.

— То, чего я всегда желала, — удовлетворенно выдохнула она. — Рабов.

Деймос кивнул. Знал, что она попросит.

— Которые превосходят не качеством, а количеством. Рабов, которые перегрызут друг другу глотки, если я пожелаю. Которые отправятся в Ад, если я прикажу. Армию зомбированных людишек, кукловодом которых буду я.

Деймос был очарован. Сражен.

Полностью.

Своей продуманностью, умением быть на два шага впереди и безграничным желанием творить хаос она снова покорила его сердце.

В его руках было то, за чем он так долго гонялся.

Пальцы правой руки немного жгло железное кольцо.

Все его планы были исполнены. Осталась только реализация последнего из них.

Поэтому в своих акумах он больше не нуждался.

И, раз она просит, он отдаст ей их.

Всех до единой.

Чтобы она получила всё. Его Эрис.

Его прекрасная Эрис.

Бражник расставил ноги на ширине плеч, вытянул перед собой руки ладонями вперед.

Развел в сторону пальцы.

Эрис отступила на два шага в сторону.

Деймос что-то прошептал, и все светлые бабочки разом взмыли вверх.

Каждая из них вылезла из уголков темной комнаты, вливаясь в закручивающийся поток черного смерча посередине.

Пара секунд, тихий хлопок.

И комната словно стала в разы темнее.

Сотни приготовленных к бою лаково-черных акум с фиолетовыми полосами запорхали по комнате, ожидая действий.

— Теперь они твои, — опьяненный ею, прошептал он. — Они теперь слушаются только тебя, любовь моя.

Эрис пропустила последние два слова мимо ушей.

Всегда так делала.

Отличная защитная реакция на обыденные заурядные чувства людишек.

Теперь пора заканчивать.

Эрис, ты своего добилась. Давай, коронный.

Твой последний выход.

Игра твоя была потрясающей. Зрители замерли в ожидании, кусают локти, забывают моргать и дышать.

Дерзай.

— Знаешь, мы могли бы править и этим миром, как и тысячи лет назад. Вместе.

— Да, — блаженно согласился он, — могли бы… Я готов пойти за тобой, куда угодно. Сделать всё, что ты хочешь… Я…

— Но я не заинтересована в этом, — растянула губы в улыбке Эрис. — Теперь всё готово, — словно обращаясь к кому-то другому, проговорила она. — А ты, — теперь она повернулась к Деймосу. — Ты мне больше не нужен.

Стройная рука метнулась к кобуре на лодыжке и тут же взметнулась вверх.

Прозвучал щелчок снятия предохранителя.

— Что? — словно не поверил Бражник, всё ещё как-то нелепо продолжая улыбаться. — Что ты…

Глаза метнулись на её ноги.

Действительно.

На правой лодыжке была кобура для оружия.

Нет, не может этого быть.

— Эрис, ты…

— Прощай, любовь моя.

Она даже не моргнула, когда темную комнату словно ножом полоснул громкий звук выстрела.

Бабочки разом вспорхнули вверх, начиная метаться, но Эрис силой мысли приказала им опуститься вниз.

И выводок из тысяч акум покорно подчинился воле хозяйки.

Бражник замер.

Уставился на неё так, словно по-прежнему не верил.

Он на мгновение опустил голову вниз и приложил пальцы к груди.

Темные перчатки окрасились багровыми пятнами.

— Эрис…

Колени его безвольно подогнулись, где-то в сознании обрушились крошевом все надежды.

Он безвольно повалился на пол.

В груди что-то ломит, щемит.

Тоска? Нет.

Отчаяние.

И пуля здесь совсем не при чем.

В глазах бежит рябящая чернота, словно пленка старого черно-белого кино.

Во рту появляется металлический привкус.

Он хрипит, рука скребет по полу, тянется к идущей навстречу Эрис.

Она присаживается рядом с ним на колени.

— Человеческая оболочка, — шепчет она. — Неразумно. Очень неразумно.

А громче говорить всё равно не может.

И разрывается что-то.

Понять только не может… Что?

Где-то там, глубоко внутри.

Что за чушь?!

Что это? Я же всё делала правильно.

Как и хотела.

— Ты любила?.. — хрипит. Вырывается багровая змейка из уголка приоткрытого рта. — Ты любила меня?..

Молчит.

Сжимает губы, ответить не может.

Сглатывает что-то колючее в горле.

Першит.

— Отвечай… Не смей молчать…

— Нет, — а голос дрогнул.

Дрогнул так, что сама поразилась.

Не любила. Никогда.

Только балласт. Никогда.

— Лгунья, — почти шепот. Глаза приоткрыты.

Нахмурился, дернулся. Словно воткнули что-то прямо в спину.

Нож предательства, черт возьми.

Деймос, а чего же ты ждал?

Чего ты ждал, мать твою?!

Выдохнул остатки воздуха из легких.

И замер. Зрачки как-то сильно расширились.

Тонкие губы сжались, словно её поцелуй навеки пытаясь с собой забрать.

«Лгунья»

И Эрис почему-то дрожит.

Оружие отбрасывает в сторону.