К-394 (ЛП)

Подземный туннель длиной более километра, который соединял дом моей семьи с резиденцией. В детстве папа говорил мне, что подвал предназначен для чрезвычайных ситуаций, но в шестнадцать лет я узнала правду, когда Алессио ушел в запой. За прочным стеллажом, встроенным в стену, скрывался проход в этот туннель. Если бы кто-то случайно спустился сюда, то ничего не заподозрил бы — полки были заставлены коробками и ящиками, как в любом другом подвале Америки.

Вернув стеллаж на место, а вслед за этим закрыв дверь, я воспользовалась фонариком на своем телефоне, чтобы ориентироваться на местности, и вприпрыжку побежала к человеку, ожидавшему меня на другой стороне. Мои шаги эхом отдавались в подземелье, с каждым шагом все быстрее и быстрее разгоняя мою кровь. Алессио не вернется сюда до утра, и папа тоже, но времени было в обрез. Нам нужна была фора, если мы хотели получить хоть малейший шанс на спасение. Я не представляла, куда мы направимся, но это должно быть очень, очень далеко отсюда.

Когда впереди показался тусклый желтоватый свет, я поняла, что уже близка, и в желании освободить Ксандера и двинуться с ним в путь, приложила еще больше усилий. Подбежав к двери, я вставила ключ в замок и отперла его, протиснувшись через такой же стеллаж в подвал комплекса. Здесь было темно и ужасно тихо, что усиливало прилив адреналина в десятки раз. Охрана сюда не спускалась, но то, как мы выберемся из подвала и поднимемся на второй этаж здания, чтобы оказаться снаружи, должно сыграть решающее значение.

Едва не запнувшись перед дверью, отделявшей меня от Ксандера, я достала из кармана булавку и как можно быстрее взломала замок, ворвавшись в помещение, как только услышала характерный щелчок. Темно-карие глаза были устремлены на дверь, и у меня перехватило дыхание при виде того, что меня ожидало. Ксандер упирался головой в кирпичную стену, его колени были согнуты, а руки по-прежнему скованы гребаными кандалами. Я была вне себя от ярости. Мне было так больно, что мой брат так поступил со мной, с человеком, которого я люблю. Как он мог оставить его в таком состоянии? Запертым. Скованным. Раненым. Одиноким. Но у меня не было времени зацикливаться на этом — нам нужно скорее убираться отсюда.

— С тобой все в порядке?

Я подбежала к нему и упала на колени, бросив сумку рядом с собой.

— В полном, — отшутился он, тихо посмеиваясь.

Порезы, которые я оставила, каким-то образом оказались чистыми, но его рубашка была забрызгана и местами насквозь пропитана засохшей кровью.

— Я серьезно, — сказала я, осматривая его на предмет других ран, кроме тех, что Алессио заставил меня нанести на его руках, и единственного пулевого отверстия, которое теперь было замотано бинтом. — Ты в порядке? Они снова ранили тебя?

— Я в порядке, ангел. Тебе не следовало появляться здесь.

Откинув голову назад, я ответила ему:

— Я должна была быть здесь все это время. Что тебе сказал мой отец?

— Он не сказал ни слова, а просто смотрел на меня, расхаживая по комнате. Сначала я тоже не собирался, но потом не смог сдержать рвущихся наружу слов.

— Что ты ему сказал? — настороженно спросила я, ковыряясь в замках кандалов на его запястьях.

— Что люблю тебя.

Я задохнулась, мир вокруг меня остановился на долю секунды.

Он любит меня? Вернее, тоже любит — так следует сказать? И он сказал об этом моему отцу?

— Ты сошел с ума? — спросила я в недоумении, обхватив его лицо.

— Да, самую малость, но он должен был об этом узнать. И, прежде чем ты спросишь, нет, он не сказал ни слова в ответ. Просто посмотрел мне в глаза и через несколько секунд вернулся к тому, чем занимался.

— Это он привел тебя в порядок?

Ксандер кивнул, потирая болевшие запястья, когда освободился.

— Удивительно, но да.

Бросившись к нему, я втянула его запах, а он обнял меня своей здоровой рукой. Я была несказанно благодарна за то, что он жив и что папа каким-то образом задействовал свое сердце и помог ему.

Если бы он… Я не могла даже думать об этом.

— Посмотри на меня, — потребовал он, и я отстранилась, переведя взгляд на него.

— Я тоже люблю тебя, — сказал он с убежденностью, и, клянусь, мое сердце забилось так сильно, что я думала, оно разорвется.

Прижавшись к его губам, я поцеловала его со всей силой, вложив в поцелуй всю свою душу. Его большие руки запутались в моих волосах, удерживая меня на месте, и он целовал меня в ответ с таким же пылом. Все, чего я хотела, это остановить время и наслаждаться моментом, но это желание было настолько недостижимым, что я знала, что мы не сможем реализовать его, пока это место не останется в прошлом.

Я вырвалась из его объятий.

— Мы должны выбираться отсюда.

— А что потом?

Его брови сошлись вместе.

— Ты же знаешь, что они будут преследовать нас.

— Пусть. У нас будет фора.

Он вздохнул, молча наблюдая за мной, а в его глазах плескалась усталость.

— Ты уверена, что хочешь сделать это?

— Чтобы быть с тобой? — спросила я. — Да, черт возьми, уверена.

— И каков план?

— Кроме как уехать отсюда далеко-далеко, я пока ничего больше не придумала.

— Боже, это разобьет маме сердце… — прошептал он, ущипнув себя за переносицу.