К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №13 от 30.03.2010

Услышав оценку свидетеля о взрыве, мощном, подлинном, но не опасном для машин, сторона обвинения потеряла к нему всякий интерес, зато откровения Вербицкого вызвали живой интерес защиты.

Квачков: «Направленность взрыва в сторону леса Вы по каким параметрам оценили?».

Вл. Вербицкий: «По разлету частей грунта и осколкам».

Квачков: «Когда Мицубиси уехала с места происшествия?».

Вл. Вербицкий: «Когда мы с братом во второй раз остановились».

Квачков: «Вы видели пассажиров в Мицубиси?».

Вл. Вербицкий: «Да, порядка четырех человек».

В ответ мгновенная тишина зала. Свидетель Иванов, примчавшийся на место происшествия по странному, неизвестно от кого поступившему сигналу, тоже утверждал, что в Мицубиси он видел нескольких пассажиров, и вот новое подтверждение тому, что Моргунов, старший машины сопровождения Чубайса, действительно спешно, под обстрелом, бросив товарищей, вывез кого-то с места происшествия.

Адвокат Квачкова Першин: «На кузове машины Вашего брата какие были повреждения?».

Вл. Вербицкий: «Только от взрывной волны».

Першин с нарастающим азартом: «А чья машина была дальше от места взрыва – БМВ или машина Вашего брата?».

Вл. Вербицкий: «БМВ конечно».

Судебный зал снова охватила полная тишина, тут же сменившаяся оживлением. Ещё бы! Получается, что «Жигули» Вербицкого, находившиеся ближе всех к эпицентру взрыва, не получили ни пробоины, ни царапины ни от осколков, ни от пуль, как же тогда БМВ Чубайса, прикрытая «Жигулями» от взрыва, и умчавшаяся с места взрыва до всякой стрельбы, могла нахватать так много пробоин от пуль и осколков, о которых суду рассказывали водитель и помощник Чубайса?

И тогда Першин задаёт вопрос, который, будь это запись шахматной партии, комментаторы непременно бы пометили тремя восклицательными знакамикак блестящий, превосходный ход, ведь в ответ сейчас грянет сенсация.

Итак, Першин спрашивает Вербицкого: «Известно ли Вам о каких-либо еще поврежденных автомашинах, кроме машины Вашего брата?».

Внимание! – отвечает Вербицкий: «Когда машина БМВ проезжала мимо нас, тогда я не видел на БМВ никаких повреждений. А вечером в «Вестях» показали БМВ с повреждениями».

Будь это любой другой зал, он бы сейчас взорвался, настолько сильны были эмоции всех, но зал судебных заседаний в такие секунды замирает, замер и наш зал, переваривая только что прозвучавшую потрясшую всех новость. Действительный очевидец взрыва на Митькинском шоссе 17 марта 2005 года, самый объективный, ни от кого независимый свидетель только что в присутствии судьи, прокурора, присяжных заседателей, адвокатов и полного зала слушателей заявил, что он своими глазами видел, как машина Чубайса уезжала с места взрыва неповреждённой, совсем не похожая на ту израненную машину, что вечером покажут по телевизору. Так кто и где её потом расстрелял? Не в этом ли кроется отгадка, почему машина Чубайса не стала вещдоком, а вскоре после случившегося её поспешно продали?..

Молчали, переводили дух и обвинение, и защита. К допросу приступила судья Пантелеева: «Насколько близко Вы подходили к эпицентру взрыва?».

Вл. Вербицкий: «Я был на дороге, к обочине не подходил».

Судья: «Вам предлагалось описать обстановку на шоссе. Имелись ли на нем посторонние предметы?».

Вл. Вербицкий: «Осколки стекол были».

Судья подсказывает: «А болты, гайки?».

Вл. Вербицкий: «Нет. Земля, стекла – они были».

Судья вкрадчиво: «Скажите, пожалуйста, в момент взрыва на одной или на разных полосах находились машины – Ваша и Вашего брата?».

Вл. Вербицкий: «Мы ехали по одной полосе».

Судья: «Как же тогда, говоря о расстоянии между вами, Вы сказали – «на длину кузова»?».

Вл. Вербицкий со вздохом: «Я думал – это всем понятно. В следующий раз буду объяснять подробнее».

Подсудимый Роберт Яшин резко вскидывает голову: «Не надо следующего раза!».

Судья, словно обрадовавшись подвернувшемуся случаю, тут же выплёскивает все накопившееся раздражение от провального для обвинения допроса: «Вы, подсудимый Яшин и свидетель Вербицкий, предупреждаетесь за то, что разговариваете в суде, как приятели».

Яшин, Миронов, Квачков, возмущённые тем, что судья в присутствии присяжных заседателей пытается подорвать сказанное на суде Вербицким его якобы приятельскими отношениями с Яшиным, вскакивают: «Мы возражаем!..».

Сквозь шум прорывается голос самого Вербицкого: «Ваша честь, мы не являемся ни друзьями, ни даже знакомыми!».

Судья немедленно просит присяжных заседателей покинуть зал. В восстановившейся тишине звучит твёрдый, чувствуется, едва сдерживаемый от крика голос Роберта Яшина: «Как вам не стыдно, Ваша честь. Это же полная профанация суда!».

А судья Пантелеева уже диктует для протокола: «Суд удаляет подсудимого Яшина из зала до дачи им показаний».

«Это судебное преступление!» - гремит в ответ Яшин. Приставы выводят его.

Возвращаются присяжные. Судья разъясняет присяжным заседателям, что они должны оставить без внимания выкрики подсудимых Яшина, Миронова. Квачкова и не учитывать их при вынесении вердикта.