Читаем К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №31 от 22.12.2009 полностью

- Антоше 21 год должен был бы исполниться в сентябре. Единственный мой сынок. Красавец был, два метра ростом. Ушел в армию живым, а вернули мне гроб двухметровый. Привезли мне его через 11 дней в гробу, с которого черви падали. Понимаете? И я вот сидела ночь, а они падают. Понимаете? Я их давлю и думаю: «Господи! Я же сына своего давлю». А они ползают на полу. Нет. Вы можете себе это представить? Отправила живым, а получила вот так.

…В детстве был он у меня маленький, худенький, слабенький. Я дрожала над ним как осиновый лист. Потом вырос 2 метра ростом, 47-й размер ноги.

«Мама, я хочу в армию, мама. Неужели я, мужик, и в армии не побуду?»

Знаете, как будто его туда тянуло. Пошел он в армию, и сразу его направили в Дагестан. В Буйнакск. Письма мне писал. Писал о том, что потом пожалел: «Я зря пошел в армию, не послушав тебя».

Очень смешливый был, любил меня, жалел. Очень правильный был. Нельзя быть таким!

Лучше бы он был дезертиром, как другие. Остался бы в живых… - голос матери переходит в крик. - Не разорвало моего сыночку по кускам. Нет. Ему только голову снесло. Полголовы. Два дня его из БМП вытаскивали. Там дверь заварилась от взрыва. А он же у меня большой был. Большой. А теперь… Даже зубной щетки от моего сыночка не осталось…

Сыночек! Сыночка мой! Ой, если бы вы знали, какой мальчишка был. Если бы вы только знали. Не пил, не курил. Девчонки за ним толпой ходили. Гвозди прибивал, ничего мне не разрешал поднимать. Я, бывало, загрущу, встану у окна, а он рядом встанет и молчит. Или скажет: «Мама, не плачь, мамочка, мам…» У вас есть дети? Я вас прошу, рожайте, пожалуйста, только девочку… («МН»).

Казалось, уж что-что, но никогда не взбредет в голову этому архициничному «МЫ» присвоить библиотеке имя Ельцина. Ну там, вытрезвителю куда ни шло, как говорится в народе.

Но «МЫ», то есть спайка ренессансов-баянов-присыпкиных-скрипкиных ничуть не окоротилась и полезла напролом к своим утехам. Как всегда, красноречив был Патриарх, в миру Гундяев, с некоторых пор прихватизировавший понятие «духовность» и раздающий этот ярлык особо полюбившимся эпохам, престолам, властителям. Он, к примеру, славословит духовность царской России. При этом умненько умалчивает, что в той, «духовной» России было более 80 процентов неграмотных, что лаптями месили грязь миллионы, что, как и в «духовно процветающем» Сегодня, в Баден-Бадене и Монрепо имели возможность развлекаться отнюдь не рабочие и крестьяне, что вагоны с иконками, посланные нашим солдатам, не помогли одолеть самураев в русско-японскую.

Ничего спонтанного, все выверено и учтено «могучим ураганом», как говаривал Остап Бендер? Для о. Кирилла трупы и беды делятся на актуальные и не очень? Не потому ли он отправился на Соловки, прости меня, Господи, пинать испинутое? А не рванул в Хакасию, чтоб отслужить молебен на могилах работников Саяно-Шушенской ГЭС, погибших в аду очередных чубайсовско-бесовских реорганизаций.

Перейти на страницу:

Все книги серии К Барьеру!, 2009

Похожие книги

10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука
Сталин против Зиновьева
Сталин против Зиновьева

История политической борьбы внутри ВКП(б) – КПСС ярко освещается в огромном массиве историографических и биографических трудов. Множество полноценных научных исследований посвящено Ленину, Сталину и Троцкому, однако в отечественной литературе практически отсутствуют работы о так называемых коллективных лидерах – внутрипартийной оппозиции.В книге С.С. Войтикова читатель сможет познакомиться с историей противостояния одного из таких незаслуженно забытых вождей со Сталиным. С опорой на подлинные документы той эпохи, архивные материалы и свидетельства очевидцев – членов партии и госслужащих автор подробно рассказывает о внутрипартийной борьбе и противостоянии двух тяжеловесов политического Олимпа СССР начала 20-х годов, И.В. Сталина и Г.Е. Зиновьева.Благодаря четкой структурированности текста и легкости изложения материала эта книга будет интересна широкому кругу читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Сергей Сергеевич Войтиков

Политика / Документальное
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука