К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №33 от 17.08.2010

Квачков: «Оружие и боеприпасы попадали в машину. Перевозили на полигонах, чтобы не таскать на себе. Взрывчатые вещества не перевозились никогда».

Першин: «Как Вы объясните, что в смывах с автомашины СААБ обнаружены взрывчатые вещества?»

Квачков: «Вся машина имеет уровень загрязнения взрывчатыми веществами десять в минус одиннадцатой - десять в минус тринадцатой степени. Это следовые остатки взрывов на полигонах. Гексоген и тротил, которые обнаружены в смывах автомашины, в том числе в контрольном смыве, говорят о том, что вся машина фонит. Даже контрольный смыв внутри приборной доски».

Вновь нервно вскакивает прокурор: «Ваша честь, попросите присяжных заседателей не учитывать эту информацию при вынесении вердикта, ее нет в уголовном деле, это личное мнение Квачкова».

Квачков повышает голос: «Эти цифры из материалов уголовного дела. Вы лжете, господин прокурор!».

Судья спроваживает присяжных. Прокурор продолжает громко нервничать: «Подсудимый не вправе заявлять сведения, в которых он не является специалистом! Он не эксперт».

Судья слушает рассеянно, ее занимает другой вопрос: «Суд предупреждает подсудимого Квачкова о недопустимости оскорбления участников процесса! При допущении нарушения закона о порядке рассмотрения дел с участием присяжных заседателей к нему будет применена мера воздействия! Это, будем считать, последнее предупреждение!».

Адвокат Чубайса Шугаев, устав сидеть молча, прочистил горло заявлением: «Сейчас подсудимый Квачков допустил высказывание по отношению к государственному обвинителю, заявив, что он лжет. Этим было оказано незаконное давление на присяжных заседателей. Прошу занести мое заявление в протокол».

Адвокат Квачова Першин по-бойцовски отражает нападение: «Возражаю! Заявление Квачкова о том, что прокурор лжет, - это его мнение, а не оскорбление. А вот заявление прокурора о том, что Квачков не является специалистом во взрывном деле, не соответствует действительности. Квачков является специалистом во взрывном деле. И потом, если бы Квачков сказал, что прокурор лжец, то это было бы оскорбление, а Квачков просто назвал своим именем то действие, которое производил прокурор».

Судья раздражается гневом: «Першин! Вы требуете на себя слишком много рабочего времени!»

Першин, желая умерить судейскую ярость христианской кротостью, осеняет себя крестом: «Да избави меня Бог!».

Но судья ярится пуще прежнего: «Встаньте, Першин! Адвокат Першин предупреждается о недопустимости нарушения порядка в судебном заседании и отправлении религиозного обряда, выразившемся в соблюдении религиозного обряда!».

Тогда Першин идет грозой на грозу, как пожар в тайге давят встречным палом: «Возражаю! Ваши действия незаконны и антиконституционны. Вы сидите под государственным гербом с Георгием Победоносцем, а он - Святой. Своими действиями Вы уничижаете Государственный Гимн, где сказано «Хранимая Богом родная земля», а Вы запрещаете мне креститься. Возражаю категорически на Ваши действия!».

Судья, то ли зайдя в тупик в споре об обрядах, то ли остерегаясь рассердить святого Георгия, действительно опасно нацелившего остроконечное копьё в её голову, объявляет перерыв.

Заседание возобновилось через полчаса. Подсудимый Квачков начал его с сенсационного заявления: «Во время перерыва судья Пантелеева оказывала незаконное давление на присяжных заседателей. Энергично жестикулируя, она что-то втолковывала присяжным. Мы не знаем, о чем она говорила с присяжными, но у нас есть все основания полагать, что судья Пантелеева грубо нарушила закон. Прошу занести мое заявление в протокол».

Судья на минуту задумалась, стоит ли ей оправдываться. Решила, что не стоит: «Разъясняю, что в соответствии со статьей 333 УПК РФ присяжные заседатели не вправе общаться с лицами, не входящими в состав суда по поводу обстоятельств уголовного дела. Оказывалось ли на них давление, суд сейчас выяснит».

Присяжных допустили в зал. Судья приступила к их допросу: «В связи с заявлением участника процесса о том, что председательствующая судья оказала незаконное воздействие на присяжных заседателей, я задаю вам вопрос, было ли оказано на вас такое воздействие?»

Выждав паузу, судья удовлетворённо резюмирует: «Заявлений не поступило», но сама же тотчас и почувствовала, как всё это фарсно, пошло и легковесно на весах тяжёлого обвинения её в давлении на присяжных, а потому решила добавить груза на свою чашу весов и опросила каждого из присяжных персонально, те робко отрицали давление на них со стороны председательствующей судьи.

Снова двинулся рваный и нервный допрос Квачкова.

Першин: «Тротил, тэн, гексоген – какие из этих веществ входят в состав инженерных боеприпасов?».

Квачков: «Тротил, тэн – это как раз те вещества, которые входят в состав штатных боеприпасов спецназа»

Першин: «Но тогда откуда на Вашем носовом платке обнаружены следы гексогена?»

Квачков: «Мой клетчатый носовой платок, согласно протоколу, имеющемуся в деле, изъят из кармана водительской дверцы СААБа, но в экспертном заключении говорится, что вскрыт пакет, в котором находится носовой платок - белый с голубой каймой…»