К Богодержавию…

Хотя мировоззрению многих такой взгляд чужд, но тем не менее в обществе его придерживается множество людей, и еще большее множество следуют этому воззрению бессознательно бездумно. Если же в обществе появляется кто-то, в ответ чьей молитве Бог Истинный, надмирный, выражая Свое милосердие, изменяет устойчивую или медленно меняющуюся, но всем привычную статистику множества случаев, то окружающим видится множество “чудес”. При взгляде со стороны, скользящем по поверхности событий, эти “чудеса” вроде как сотворил человек лично, а не Всевышний Бог Свыше всемогуществом в ответ на молитву, тем более мысленную молитву человека, не ощутимую окружающим. Такая реакция на “чудо” хорошо показана у Луки в описании эпизода изгнания легиона бесов:

«Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал, что сотворил ему Иисус.»— Лука, 8:38, 39.

Иисус ясно же объяснил: «… сотворил тебе Бог», — но человек, что сотворил ему благо другой человек — Иисус, и проповедовал о том в народе. Из этой проповеди другие могли понять, что Иисус есть Бог, “ипостась” Бога (часть его), либо, что Иисус — маг, кудесник и т.п. — но в зависимости от сложившегося прежде того мировоззрения и миропонимания каждого.

Также и Деяния апостолов, гл. 14, повествует о том, как после исцеления калеки Богом по молитвам Варнавы и Павла, греки приняли их за своих привычных богов (Зевса и Ермия) и вознамерились принести им в жертвы, отчего были удержаны проповедью. Но это — реакция толпы. Деяния, гл. 8, повествуют о реакции мага-профессионала — Симона — на “чудеса”, сопутствовавшие проповеди апостолов: Симон предложил апостолам деньги в качестве оплаты того, что было воспринято им не как воистину дар Божий, а как обряд посвящения в систему , более мощную, чем та, которой он уже овладел: «Дайте мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святого.»

В контексте речи Симона слова «Дух Святой» обозначают желанный ему магический ключ, открывающий культуру магии, который находится в самовластном распоряжении апостолов. И потребовалось разъяснение Петра, чтобы Симон понял разницу между чародейством и истинным даром Божьим, хотя внешне видимые результаты того и другого вроде бы одни и те же.

До сих пор многим гораздо легче поверить в самовластие экстрасенсов и черно-белых и разноцветных магов, чем поверить Богу непосредственно; многим легче стоять в очереди к чародею и платить ему свои кровно заработанные, нежели свободно и без очереди, бесплатно по совести молитвенно обратиться к Богу непосредственно; а многие из тех, кому Бог отвечает Его всемогуществом, подчас даже прежде, чем они чего-то попросят, самонадеянно полагают, что это они сами творят, что пожелают.

Как одинаково видно из современности и из древних текстов Нового Завета, с точки зрения и обыденного мировосприятия простонародья, и магов-профессионалов в ведической магической культуре (по её существу безбожной), человек, молитве которого Бог отвечает преобразованием материи и информации, “есть” могучий прирожденный маг или маг-самоучка.

Но если действие такого поистине религиозного человека воспринимаются легитимной иерархией личностных посвящений ведической магической культуры, как помеха проводимой ею политике, то иерархия предпринимает в отношении такого целесообразные, с её точки зрения, действия. При этом с точки зрения тех, кто принадлежит к иерархиям магов, происходит всего лишь противоборство самоуправствующего мага-одиночки и одной (или нескольких) из числа легитимных иерархий. С их точки зрения, в таком противоборстве используются только средства магии: излучение человеком разнородных, свойственных ему полей, несущих информацию, адресованную другим людям, эгрегорам, индивидуальным духам и т.п.; возможно, что это происходит при поддержке “техническими средствами” [35] магии соответственно особенностям культуры чародейства конфликтующих сторон. При этом сама практика самовластной магии и чародейства не рассматривается иерархией как нечто неуместное в жизни общества.