К Богодержавию…

Но ни один случай не может подтвердить или опровергнуть статистику, содержащую в себе множество случаев: случаи принадлежат статистике множества случаев. А бессознательные автоматизмы неумышленного поведения в статистике могут быть диаметрально противоположны осознанной индивидуальной благонамеренности; кроме того, алгоритм одного злодейства может быть распределен множеством своих различных фрагментов по душам многих людей, каждый из которых не способен вместить его полностью и совершить зло в одиночку. Примерами того Чернобыль, “Адмирал Нахимов” в столкновении с “Петром Васевым” и т.п. Иудаизм, как и вся библейская концепция в целом, принадлежит к числу такого рода сборников алгоритмов, вовлекающих в коллективное бездумное злодейство в общем-то не злонамеренных людей, каждый из которых делает только маленькую частичку обращенного против всех большого зла, не понимая того, во что складываются их коллективно-бессознательные автоматизмы.

Тексты Библии и Талмуда, особенно при тематически ориентированном цитировании, многократно злее, чем индивидуальное мировоззрение большинства людей, интересы существования которых в повседневной суетности жизни далеки от смыслового и историко-социального анализа фрагментов, подобных приведенным.

И если тот, кто заинтересуется проблематикой иудаизма в истории, возьмет книги еврейских авторов, то он не найдет в них ничего подобного тому, что мы цитировали. Сами Библия, Талмуд — толстые, объемистые книги, часто занудные. А большинство привыкло знакомиться со всем в свободное от основной работы время не по первоисточникам, а по без труда читаемым “комиксам”, изложенным теми, кого принято считать профессионалами. При этом подавляющее большинство “профессионалов” “богословов” и “историков” так или иначе поддерживают канон библейской традиции или придают ей новый облик, не изменяя её существа (как К.Маркс, Л.Троцкий, А.Гитлер).

По иудаизму и его литературе, естественно, специалисты — раввины; кроме того “языковой барьер” — язык текста иврит — делает непонятными оригинальные тексты большинству даже евреев. Если же прочитать книгу одного из авторитетных раввинов Израиля А.Штайнзальца “Роза о тринадцати лепестках”, то иудаизм предстанет как вполне благонравная мистика; если прочитать книгу американских раввинов Д.Прейгера, Дж.Телушкина “Восемь вопросов по иудаизму для интеллигентного скептика” (Лос-Анджелес, 1980 г., пер. на русский), то иудаизм предстанет как религия любви каждого человека к Богу и всем людям без исключения. Раввины даже сообщают, что согласно талмудической легенде Мессия будет , принявшего иудаизм, после чего читателю остается самому сделать вывод о том, что обвинения иудаизма в расизме и т.п. — клевета, хотя , поскольку материнство неоспоримо в отличие от отцовства. Раввины даже сочли возможным объяснить, почему они не могут признать Иисуса Христом-Мессией, хотя и не могут отрицать идеалы гуманизма Нового Завета, выросшего из учения Христа, после чего читателю остается самому догадаться о сострадательной веротерпимости иудаизма в целом.

Читатель, не знающий ничего, кроме телевизора и обрывочных воспоминаний из нескольких забытых книг, может сделать на основе писаний раввинов-популяризаторов только выводы о том, что: если он еврей, то ему следует вернуться в лоно синагоги со всей семьей; если он не еврей, то иудаизм своеобразен, но не зол; ну а если в нем евреи хранят чистоту веры и культуры, то их за это можно только уважать, даже если они, как и все люди, в чем-то и ошибаются, а “антисемитизм” — это предрассудок, не имеющий реальных причин в истории, кроме собственного невежества и озлобленной зависти к трудягам-евреям бездельников-“антисемитов”. Кто-то из евреев, конечно, может быть негодяем, но нельзя же делать обобщений обо “всем народе”, — примерно так и далее.

Раввины-популяризаторы прямо не учат их читателей делать зла ни иудею, ни иноплеменнику. И хотя они по должности обязаны знать и Талмуд, и Ветхий Завет, тем не менее они молчат так, будто ничего подобного ранее процитированному ни в Талмуде, ни в Ветхом Завете вообще не существует; либо же, зная о существовании ранее цитированного, они искренне — по слабоумию — не понимают его злобного жизнеубийственного смысла. Из чего можно сделать один вывод: раввины знают, о чем им должно молчать, поскольку опровергнуть обвинения в ими умалчиваемом при гласном обсуждении им невозможно.

Есть еще одно исторически знаменательное обстоятельство. В Коране провозглашается догмат единобожия, аналогичный догмату иудаизма, а Моисей — Муса в Коране — назван в числе пророков Бога Истинного; также признается многократно и факт избрания Богом сынов Израиля для исполнения некой миссии. Зная это, можно было ожидать, что носители иудаизма и стремящиеся к исламу на основе Корана мусульмане должны были бы мирно сосуществовать на протяжении всей истории; тем не менее и там мира с иудеями нет.