К чему приводит интерес

Миновав центральный холл, коридоры, и спустившись по стеклянной винтовой лестнице на технологический уровень, он, достигнув лаборатории, нашёл там Кристину и Анабэллу, усердно и с благоговением колдующих на пару над выкраденным артефактом.

В эти минуты девушки были, словно как одно целое, как неразделимые сестры–близнецы, орудуя инструментами, фиксируя всё и делая записи в лэптопах. Сама ваза сейчас находилась в металлическом шкафе, где проходила очередное сканирование.

Кристина, как и Бэль, одетая в шортики и майку, увидев любимого, улыбнулась ему и прошептала – ну как виды? Не жалеешь?

– Ха! Ниразу! – бросил довольным тоном Сокольский и подошёл к лэптопу, в котором уже имелись данные о составе вазы.

Анабэлла сделала спектральный и радиоуглеродный анализ, определив структуру вещества и его временную выдержку. Увидев данные, юноша присвистнул.

– Титан? – вскинул брови Сокольский, – ну да, теперь ясно, почему она горазд легче, чем кажется.

– Ага, – кивнула Берковская, – не керамика, ни охра, причём она цельная. Внешний слой, это просто краска, такую же используют Амино'aтики!

– Поэтому она не выцвела в морской воде, – добавила Кристина.

Сокольский, читая данные, снова протянул, повернувшись к белому шкафу с герметичными дверьми, за которыми находилась ваза, поддаваясь сканированию, – тридцать тысяч лет этот горшок тусовался в море?

– Нет, – мотнула головой Берковская, – она была изготовлена столько лет назад. В вот в море она находилась, так же, как и все остальные найденные нами предметы, около двадцати тысяч лет!

– Не понимаю, – смутился Сокольский, сопоставляя ранее полученные данные относительно возраста находки, пытаясь сложить хронологию и логику событий для артефакта.

– Вот тебе ещё вопросы для головоломки, выдала Берковская. – Почему она была изготовлена столь долгое время назад, а не так давно её захотели переместить с острова, на который мы собственно держим путь? Тем более ясно, что никакие гиганты не проживали на Гавайях в те года, это слишком близко, к текущему времени.

Бэль сейчас работала с очередной окаменелостью, снимая с неё наросты, запустив руку, обтянутую защитной перчаткой в аквариум с раствором и водя по предмету мягкой кисточкой. Большая, но заставленная полезным и необходимым оборудованием лаборатория была наполнена прохладным сухим воздухом.

Сокольский, поразмыслив и посмотрев на Кристину, ждущую возле шкафа, в котором находилась ваза, ответил, – значит он был важен для Амино'aтиков. Ведь М'yру канули в небытие. Выяснили что у неё внутри?

Кристина, ожидавшая с минуты на минуту рентгеновского изображения внутренней структуры артефакта, посмотрела на монитор, закусив губу. Звуковой сигнал возвестил о завершении процесса, и на мониторе появилась картинка.

Все трое посмотрели на экран, строя свои преждевременные выводы. Первой взяла слово Анабэлла, завороженно прошептав, – нам надо достать эту штуковину!

Кристина открыла герметичные дверцы, достала вазу и аккуратно поставила её на низкий квадратный столик.

На каждом краю белого стола имелись сложные и точные механические манипуляторы, способные зажимать в своих гнущихся длинных пальцах любые предметы. Прометей, стоявший сейчас в дальнем конце лаборатории, автоматически подключился по средствам прямого цифрового доступа к манипуляторам. Взяв под контроль механические руки, он, обхватив бирюзовую вазу двумя из них, установил её в самый центр. Два других манипулятора были свободные, и он решил использовать их.

Робот принялся снимать верхний слой нароста, закрывающий горловину вазы лазером малой мощности. Сокольский, смотря на точные хирургические действия, посмотрел на Кристину и Анабэллу. Они не отрывали глаз от процесса, и юноша решил утолить собственный интерес.

Юноша покинул лабораторию.

Пройдя через чистую комнату, он вышел в холл, обшитый панелями светлого дерева. Далее он двинулся по ярко освещённому внутреннему коридору без окон в дальний конец технологического уровня.

По пути он проходил герметичные и стилизованные под общий дизайн двери, ведущие в иные помещения. Идя и смотря на фотографии морских простор, он нашёптывал слова песни с лёгкой улыбкой, шурша в воздушных шлёпках по лакированному деревянному полу, – для меня и моря и горы видно из окна, острова между двух океанов…

Достигнув двери, Сокольский набрал код на сенсорной панели и вошёл в первое помещение. Бежевые стены отдавали теплом. Компьютерный стол и включенные мониторы показывали то, что было за стеклом, в камере. В стеклянном шкафчике у стены выстроились бутылочки с различными препаратами и средства для допроса. В комнатке, в центре расположилось кресло–трансформер, переходящее в кровать, и сейчас оно было в горизонтальном положении.

На нём, пристегнутый кожаными ремешками за все конечности лежал человек в чёрном гидрокостюме. Незваный гость давно очнулся и вертел головой по комнате, шаря светло-карими глазами по серому помещению, напитанному прохладой, комнате, лишенной всяческих элементов интерьера. Лишь передвижной медицинский столик, стоявший у стены возле двери.