К чертовой бабушке

Но это еще полбеды. Накануне, когда Дмитрий Степанович вечером заехал за ними на базар, он обнаружил, что большая часть ягод так и не продана. Жена и теща объяснили это тем, что клубники очень, очень много и продать такое количество в один день просто нереально. Степаныч не поверил таким объяснениям, раскричался и заявил, что сейчас сам встанет за лоток и все продаст. Жена и теща с радостью уступили ему место. Но было уже поздно, день клонился к вечеру, а вечер вот-вот грозился перейти в ночь. Клубники оставалось много.

Степаныч, скрепя сердце, собрал ее, загрузил в машину и повез домой, естественно, понимая, что до завтра ее стоимость резко снизится, а следовательно, снизится и его доход. Нужно было срочно искать выход. И известный финансист Городов его нашел. Он заставил жену и тещу переварить оставшуюся ягоду на варенье, рассчитывая, что потом ее можно будет продать в таком виде еще дороже.

Работа кипела чуть ли не всю ночь. В итоге кончился сахар, совсем обессилели жена и теща, которые наотрез отказывались даже смотреть на клубнику. Городов еще раз накричал на них, будучи уверен, что никому нет дела до семьи, кроме него. Затем с грустью осмотрел то, что осталось, и сел за стол доедать клубнику, чтобы ничего не пропало.

Но организм у Дмитрия Степановича был капризным, он мог негативно отреагировать даже на плохо вымытое яблоко или одну-единственную грушу. А тут такое количество клубники…

Одним словом, позабыв о том, что он страдает частыми расстройствами желудочно-кишечного тракта, а также нейродермитом и аллергией, Степаныч накинулся на клубнику. К утру она все-таки была съедена, но, к несчастью, все возможные беды разом свалились на незадачливого коммерсанта.

Кишечник отозвался жуткой диареей и рвотой, из-за чего Дмитрию Степановичу пришлось неотрывно провести три часа в домашнем санузле, а нейродермит и аллергия наперегонки осыпали его своими симптомами – тут и припухлость, и зуд, и жжение, и покраснение кожи, и слезоточивость, и насморк…

Наглотавшись антигистаминных препаратов в сочетании с левомицетином, Степаныч все-таки сумел добраться до работы. Там он еще несколько раз посетил туалет, истратил уже три носовых платка; в таком состоянии его и застала Лариса.

– У меня даже нет слов, чтобы высказать то, что я думаю, – развела она руками, выслушав своего администратора. – Ты же знаешь свой организм! Что за необходимость спасать всю эту клубнику?! Это же просто абсурд!

– Вам абсурд, а я с ней все лето мучился! – неодобрительно отрезал Степаныч.

– Ну в крайнем случае привез бы ее в ресторан, господи! Пустили бы ее на какой-нибудь джем…

Степаныч аж рот раскрыл от этого предложения. Некоторое время он сидела так, уставившись на Ларису, а потом жутким шепотом произнес:

– Как же это мне в голову не пришло?..

Расстройство от того, что такая элементарная мысль не посетила его голову, вызвало новый приступ слез и кашля у Степаныча, и он вылетел из кабинета своей начальницы.

Глава 7

Мобильник Ларисы запищал в тот момент, когда она наконец-то отрешилась от мыслей о расследовании и на время погрузилась в ресторанные заботы.

– Алло, – женский голос показался Ларисе смутно знакомым.

– Слушаю, – отреагировала Котова.

– Это Вероника Павловна Старшинова, – нервно заговорила трубка.

– Вот как? – усмехнулась Лариса, которая совершенно не ожидала звонка этой дамы – они расстались не так давно, но совсем не лучшими друзьями.

– Да, на нас тут свалилась проблема. Думаю, она как раз по вашей части.

– Какая проблема? – уточнила Лариса.

– Я просто не знаю, как объяснить. Одним словом, к нам заявилась эта… Нина. Ну, внучка Марии Афанасьевны. И устроила здесь шурум-бурум. Я же вам говорила, что заниматься в первую очередь нужно ею, – повысила голос Старшинова, но тут же взяла себя в руки. – Извините. Просто мы тут все на нервах.

– А в чем выражается шурум-бурум? – поинтересовалась Лариса.

– Она пришла с криками и какими-то дурацкими требованиями, набросилась на детей. Потом они уже позвали меня. Я была на работе и тут же прибежала.

– И что вы хотите от меня? Чтобы я тоже приехала?

– Разумеется, и чтобы вы забрали ее отсюда.

– Вообще-то для таких дел есть милиция.

– Но вы же понимаете, – в голосе Вероники Павловны зазвучали просительные нотки, – что вам это будет сделать проще, у вас наверняка есть в милиции связи… То есть я хотела сказать, что вы знакомы со всеми этими процедурами. Тем более что ее появление означает, что она во всем и виновата.

Лариса внутренне не согласилась с логикой Вероники Павловны, но вслух возражать не стала. Тем более что Нину она и сама искала долго и безуспешно. И вроде бы почти нашла, но та в последний момент ускользнула. А теперь вот приезжай и бери ее тепленькой.

– А, собственно, где она сейчас? – спросила Лариса. – Откуда я должна ее забрать?

– Как откуда? Из моего дома. Она накричалась, нашумела, а потом внезапно принялась тереть глаза, зевать и в конце концов уснула, примостившись в кресле.

– Очень интересная история, – сказала Котова. – Ладно, сейчас приеду, и вы мне расскажете подробнее, как это произошло.

* * *