К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ)

Витторио, клевавший носом в фойе после ночной смены, растянул усталую улыбку. Я грустно скривила губы в ответ. Он не виноват в том, что у меня паршивое настроение.

– На улице сильный мороз, мисс Алессиа, – предупредил парень, неодобрительно разглядывая мое тонкое пальто. – Вызвать вам такси? Станция тут рядом, машина прибудет через пять минут.

К собственному удивлению, я кивнула. Трястись в метро, где, казалось, каждый попутчик легко прочитает по моему лицу обо всем случившемся, не хотелось.

***

В общежитие я не пошла. Присела на лавочку в парке, кутаясь в пальто до самых ушей. Где-то на этой тропе Юра обнимался с третьекурсницей… Возможно, именно под этим кленом. Внутри ничего не всколыхнулось. Пусто.

Слезы медленно потекли по замерзшим щекам. И с чего вдруг после случившегося я ждала от Дрейка какого-то особого отношения? Словно после одной ночи между нами все должно было перемениться. То, что ему приятно ко мне прикасаться, ничего ведь не значит. Он рациональный мужчина. И просто совместил приятное с полезным.

А я… Месяца не прошло, а я влипла дальше некуда. Привязалась к этому черту. Да так, что не отвязаться. Глупая, глупая мышка… Когда все стало так тонко и хрупко? Почему вдруг так больно?

Меня трясло, сердце ходило поршнем в груди. С ним было хорошо вчера. Очень. Он знал, чего хотел, и знал, как это получить. Чертовски уверенный в себе тип. Но это и подкупало.

Сколько ему там лет? Двести восемьдесят пять «с хвостиком»? Шокирующе богатый опыт. Хотелось довериться ему и позволять, позволять, позволять… Он умел брать, да. Но и отдавать тоже. Запускал меня в космос снова и снова будто бы по щелчку пальцев. Со мной такое вообще впервые было. Ни Антона, ни Армана мое удовольствие не заботило, поэтому воспоминания о первом опыте вышли суетливыми, тусклыми, скомканными и не особо приятными.

А вчера… Вчера мне дали понять, как может быть по-другому. Когда мужчине не все равно. А потом еще раз дали понять. А ближе к утру, когда я почти успела задремать, – снова.

Но хорошо было вчера. А сегодня утром было плохо. И тоже очень.

Странные отношения. Действительно, честные и прозрачные. Но… какие-то уж слишком. Неужели нельзя засунуть свою прямолинейность себе под несуществующий хвост? Проглотить родовую гордость и лично смести пыль? Влезть в мои мысли хоть раз тогда, когда это действительно нужно?

«Прибери, Олеся»

«Это твоя работа, Олеся»

«У тебя контракт, Олеся, он подразумевает обязанности»

Олеся, Олеся, Олеся…

Комок скользнул в горло и там застрял.

Бесчувственный чурбан! Сухарь! Кирпич!

Где-то поблизости, в трескучем морозном тумане, скрипнули шины, хлопнула дверь авто.

Что-то темное и большое приземлилось на лавку рядом со мной. Щелкнула зажигалка, и меня обдало табачным дымом. Я удивленно скосила в сторону заплаканные глаза. Это кто такой наглый? В парке полно свободных мест! И ошеломленно застыла.

Рядом сидел очень хмурый черт. Он курил, глядя строго перед собой, полностью погруженный в процесс. Меня будто и не замечал. Кора на клене напротив была ему куда интересней.

– Завтра я найду новую помощницу, если тебя так смущает уборка, – едва шевеля губами, пробормотал Даррел. – Она будет приходить по утрам трижды в неделю, приводить квартиру в порядок и уходить.

Я не сразу ответила. Все еще переваривала его внезапное явление. Второй раз за все время видела его с сигаретой. Это точно не была случайность: Дар приехал за мной. Выходит, что? Что я ему хоть немного, но нужна? Что он ко мне все-таки привязался?

– Привязался, – пробубнил черт в сигарету. – Но те шесть процентов, оккупированных твоими вездесущими тараканами, рано или поздно меня добьют. Еще раз говорю: вопрос с уборкой мы решим.

– Уборка меня не смущает, Дар! – слишком уж эмоционально воспротивилась я. Не надо нам никаких «новых помощниц»! – Но ты мог дать мне сходить в душ. Потерпеть еще полчаса и подождать, пока я сама уберу, без твоего напоминания. Или хотя бы сказать «пожалуйста», – прохрипела, с трудом распознавая его за слезами. Глаза будто клеенкой обернули – такое мутное все было вокруг. – Люди… нормальные… они так говорят.

– Что говорят?

Черт скосил на меня глаза, показавшиеся какими-то бесцветными. А где гневное золото? А привычные, яркие изумруды?

– «Пожалуйста», Дар. Это и есть те странные игры, в которые играют люди, не заключающие контрактов на отношения. Да, они не договариваются заранее о том, кто кому и что должен. Они просят, когда им что-то нужно. А не унижают приказами!

– Это не было ни унижением, ни приказом, – сильнее нахмурился Дрейк. – Ты увидела то, что захотела. Я лишь попросил тебя выполнить свою работу. Я умею разграничивать личное и профессиональное.

– Да ну? То-то ты зубами скрежещешь, когда говоришь по телефону с Алексеем Нико… с Лексом.