К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ)

Я позволяю себе подобную интимную роскошь всего пару раз в месяц. «Пережитки прошлой жизни», купленные во время сумасбродного шоппинга в компании Лили и за ненадобностью годами пылившиеся в ящике. Зачем я вообще взяла эту прозрачную ерунду в квартиру Дрейка?

Вообще-то я знала, зачем. Давняя привычка. Красивое белье придает мне уверенность. Дает бодрого пинка самооценке. А в нынешней непростой ситуации мне тоже нужен был своеобразный «допинг».

Немножко посидев вот так, я поняла, что плакать мне совсем не хочется. Ужас быть разоблаченной в так и не осуществившемся шпионаже прошел. Страха я сейчас вообще не испытывала. Внутри зрела неловкость. По ощущениям, она достигала размеров и тяжести гигантской тыквы, достойной первого места на осенней ярмарке.

И еще присутствовало легкое разочарование. Словно ты успел откусить кусочек свежайшего вишневого чизкейка, отложил ложечку, отвернулся к окну… А глупый официант взял да унес десерт прямо из-под твоего носа. И кричать на весь ресторан, чтобы вернули недоеденное, стыдно. А язык продолжает перекатывать во рту неслучившийся вкус… Его вкус.

Чизкейка, конечно. Мы же о пирожных.

Сдувшись воздушным шариком, я вяло выбралась из укрытия и пошла на кухню. Распахнула окно, впуская в дом морозный воздух. Несколькими машинальными, отработанными движениями заварила себе чай. Чашка с мышонком дрожала в руках, ложка звякала о керамическую стенку.

Нет, правда, какого черта?

Парни у меня, конечно, были. Целых два за всю жизнь. Мажор Антон, незрелый во всех отношениях, на первом курсе. И загорелый плейбой Арман, случившийся на каникулах после третьего.

С обоими не сложилось. Арман попросту воспользовался моей доверчивостью, а Антон… Он заматерел, раздался в плечах и год назад начал встречаться с Лилей. Подруга знала, что тот был моим первым и меня их отношения слегка нервируют, но… Нет, серьезно, не могла она найти кого-то другого?  Было нелегко изображать из себя его «боевую подругу», помня эти дрожащие потные ладони, девчачьи стоны и всхлипы на заднем сидении авто. Не мои ладони, стоны и всхлипы – его.

Ну да и черт с ним.

Но не припомню, чтобы на меня хоть раз обрушивалось столь сокрушительное желание, напрочь сбивающее все ориентиры. Хотя вру: припомню. Никогда.

Наверное, с Юрой было бы так. Во всяком случае, в мечтах о нем, трепетно лелеемых на третьем и четвертом курсах, все происходило примерно, как сейчас с Дрейком. Страстно, инстинктивно, бесконтрольно. Словно два человека изголодались друг по другу и готовы ломать все преграды, чтобы прикоснуться кожей к коже…

Да, с Юрой было бы именно так. Только вот проверить нет никаких шансов.

В спальне Дрейка что-то грохотнуло, потом еще и еще раз. Землетрясение у него там, что ли? Или со шкафом решил подраться? А говорил, устал… Вон, сколько чертовой энергии зря уходит.

Глава 11

Утром было вдвойне стыдно. И за то, что прокралась в чертову спальню и попыталась шпионить, и за эти свои странные действия и желания… А еще мне приснился сон, который приличным можно было назвать с большой натяжкой. Когда я его вспомнила, стыдно стало втройне.

В нем почти ничего не было, кроме ощущений. Чертовски приятных ощущений, от которых я проснулась в таком поту, что коврик с подушкой можно было выжимать. И все бы ничего, но под конец, когда сознание уже собралось выныривать из дремоты, мне привиделись глаза. Не привычные голубые, которые обычно сопровождали мои глупые фантазии, а совершенно неуместные в них травянисто-зеленые. Ехидные, наглые и очень голодные.

Не дожидаясь, пока черт проснется, влезет в голову и поймает меня на горячем (а не думать об этом совершенно не получалось), я сбежала из квартиры. Предварительно сходив за кофе и сопроводив оставленный на столе термос запиской, что мне кровь из носу нужно попасть в библиотеку и уделить время диплому.

Я действительно пару часов просидела над книгами, да так зачиталась, что чуть не опоздала на первую лекцию. Да еще по пути к аудитории столкнулась с Веденеевым. Черт! Этот скользкий тип – худощавый, высокий, с выдающимся орлиным клювом, с зачесанными назад жирными темными волосами и слабо пробивающимися усиками – без труда узнал во мне вчерашнюю жертву.

– Ла-а-аскина, – с угрожающей ухмылкой протянул он. – Мне нужно вносить в журнал результаты практического теста. Ваш неуд очень портит общую картину успеваемости… Да и Алексей Николаевич будет не рад столь удручающим оценкам от своей группы. Раздосадован, я бы даже сказал…

– Я готова пересдать в любой день, Натан Олегович, – прошептала, подчеркивая слово «день» и стараясь смотреть на стену за ним, а не на лицо, искривившееся в хищной гримасе. Словно он загнал меня в угол. Да так оно по сути и было.

– Можно и днем. В субботу, скажем? В выходные здесь мало народа, – подмигнул этот упырь, и я вынужденно кивнула.

Это ведь просто пересдача. Я хорошо подготовлюсь и…

– Вы опаздываете, Ла-а-аскина.

Точно! Опять подставляюсь перед Рогозиным… Черт, черт, черт!