К далеким берегам (без иллюстраций)

«Наша экспедиция возбудит внимание не только в нашем отечестве, но и в Европе. Неудача не только помрачит мое имя, но и будет во вред России. Завистники в других странах обрадуются, а соотечественники могут надолго отказаться от таких плаваний. Я чувствую в полной мере важность сего поручения», писал Крузенштерн.

Он знал, что успех прежде всего зависит от тщательности подготовки плавания и выбора людей. Крузенштерн настоял, чтобы ему дали право самому подобрать офицеров и матросов. Прежде всего нужно было выбрать командира для второго судна экспедиции. По предложению Крузенштерна, на эту должность назначили капитан-лейтенанта Юрия Федоровича Лисянского, с которым он учился в морском корпусе.

Лисянский тоже отличился в морских сражениях со шведами и затем был послан в Англию. Так же как и Крузенштерн, он несколько лет плавал по разным морям и океанам: обошел на английском корабле Африку, побывал в Индии и у берегов Америки. Он знал все, что должен знать капитан корабля, уходящего в далекое плавание, так же хорошо, как и сам Крузенштерн.

Лисянскому сразу дали важное поручение. Его послали в Англию, чтобы приобрести два надежных судна. Он выбрал в Лондоне два корабля в 450 и 350 тонн, построенные недавно, но уже испытанные в плаваниях, и привел их в Кронштадт.

Тем временем Крузенштерн заботливо подбирал участников экспедиции.

«Спокойный и веселый дух в таком путешествии столь же нужен, как и здоровье. А потому и не надлежит делать принуждения», писал Крузенштерн.

Поэтому даже матросы назначались в это плавание только в том случае, если шли охотно.

Все офицеры, начиная со старшего, опытного и деятельного лейтенанта Ратманова и кончая молодым, но знающим мичманом Фаддеем Беллингсгаузеном. считали большой честью для себя назначение в первое кругосветное плавание русских кораблей.

Выбирая людей, Крузенштерн говорил каждому о трудностях, которые придется пережить, и заранее требовал выполнения некоторых правил, обязательных в дальнем плавании.

А капитан Лисянский собрал свою команду на палубе «Невы» в первый день плавания, чтобы высказать требования, которые все должны были запомнить. Он еще раз сказал, что плавание будет долгим, трудным и для успеха потребуется напряжение всех сил.

— Соблюдайте всегда чистоту, от нее больше всего зависти здоровье в дальнем плавании. В полной чистоте надобно содержать и судно, и одежду, и свое тело. Живите дружно. Помните, что многие недели вам придется проводить вместе, в открытом море, не видя берегов. Не надоедайте друг другу ссорами — они больше всего ослабляют дух. А главное, наилучшим образом выполняйте любое приказание командира. В море иной раз малейшее промедление в исполнении приказа влечет гибель судна и людей. Строжайшее послушание никогда и никак не должно нарушаться, — сказал капитан Лисянский.

В девять часов утра прозвучал сигнальный пушечный выстрел с фрегата «Надежда». На мачтах обоих кораблей взвились паруса. Быстро подняли якоря. Слегка покачиваясь на небольших волнах, «Надежда» и «Нева» направились к выходу в открытое море.

На мачтах иностранных судов, стоявших на Кронштадтском рейде, забелели паруса. Корабли снимались с якоря один за другим и следовали за «Надеждой» и «Невой», как белокрылая свита. Капитаны судов, мимо которых близко проходили оба фрегата, приподнимали шляпы и на разных языках выражали пожелание счастливого плавания. Все, кто плыл на «Неве» и «Надежде», стояли на палубах и смотрели на медленно удалявшийся берег.

От командиров до последнего матроса — у всех было торжественное, немного приподнятое и серьезное настроение, которое переживает человек, когда понимает, что в его жизни начинается новая глава.

II

Корабли ушли из Кронштадта в ясный, теплый, солнечный день. Посланник Резанов и два молодых блестящих гвардейских офицера, которые сопровождали его в качестве «кавалеров посольства», прохаживались по верхней палубе, с интересом поглядывая на работу матросов, быстро взбегавших по вантам к верхушкам мачт и взбиравшихся на реи, чтобы закрепить, переменить или убрать какой-либо парус. Было приятно слышать новые, необычные звуки: легкий свист ветра в парусах, плеск воды о борт, мелодичный бой склянок, заменяющий бой часов на кораблях. Казалось, надолго установилась прекрасная погода.

Но капитан Крузенштерн озабоченно поглядывал на барометр, который медленно, но неуклонно опускался. Вечером переменился и окреп ветер. Он дул теперь почти навстречу, и целую ночь пришлось лавировать. Поднимая и опуская паруса разной формы и величины и слегка поворачивая судно то в одну, то в другую сторону, удавалось использовать силу даже противного ветра: судно все-таки продвигалось вперед, хотя и шло почти в три раза медленнее, чем в первые часы плавания. А утром небо заволокло облаками и ветер стал еще сильнее. На свинцово-сером море закачались белые гребни волн.

— Барашки забегали, — говорили матросы, поглядывая на море.