К далекому синему морю

Багира, ворвавшаяся внутрь с бешено колотящимся из-за тонкого детского крика сердцем, не думала. Державшему девчонку за руки – вынесла мозг с первого выстрела. Тому, что пыхтел над малолеткой, врезала промеж тощих волосатых ляжек и только потом, откинув его в сторону, забила до смерти ногами и прикладом АК. Тогда желудок не бунтовал.

Багира дождалась. Выбрала спуск, спокойно глядя в убегающую спину. Приклад толкнул в плечо, силуэт упал. Она села, положив автомат на колени, и стала жадно глотать воду. Чуть ныл зуб, зацепленный крошкой кирпича, когда в нее стреляли. Губа распухла, но уже не кровила. Стрельба стихала. Сложно справиться с десантурой из Рязанки, даже когда в ней почти одни бабы, что и говорить.

Последний из тройки, прятавшейся в доме, остался в живых. Ненадолго, надо думать. Саша с Аней, заломав немалого парня, волоком тащили его в центр станицы. Багира встала и пошла к ним, помогать.

Станичные собирались. Стояли, косились на девок в камуфляже и голубых беретах. Перешептывались, щелкали семечки и нервно курили. Багира, сидевшая на прилавке для торговли пенсионеров, смотрела и поражалась. Все как всегда. Просто люди. Просто военные. Просто преступники. Как будто никакой войны, никаких ядерных ударов… Уже потом ей рассказали про станичного врача, имевшего сдвиг по поводу ядерного удара и всего прочего. Так что результаты замеров тот станичным довел оперативно. И пока не было дождей, люди не боялись.

– Тихо! – капитан вышел вперед. – Слушайте меня!

Люди притихли. Косились и шебуршали, приходя в себя и расслабляясь. Беда отступила. Так они думали.

– Мы только что уничтожили тех, кто пытался превратить вас в рабов, – капитан заложил большие пальцы за портупею, покачался на каблуках, – наплевав на общую беду. Так вот… станичники, мы это сделали не за просто так. Вы нам немного должны. Сколько? Это вам глава администрации расскажет. А сейчас, чтобы у вас не возникало сомнений в нашей решимости защищать вас всеми возможными способами, проведем публичную демонстрацию наказания за убийство, изнасилование и вооруженный грабеж. Суд теперь один. И это мы.

Притащенный здоровяк, уже разложенный на земле и крепко привязанный за руки-ноги к палаточным длинным кольям, вбитым по самые «ушки», заорал. Багира вздохнула, приложилась к фляжке. Блевать, так хоть чем-то. Было с чего.