К дальним берегам

– Передай ей, чтобы сама утешалась в мое отсутствие, ибо оно не будет слишком долгим, – ответил он надменно и с усмешкой исчез в темной прихожей.

Адам Уоррен некоторое время сидел, уставившись в камин, погруженный в свои мысли. Он знал, что Дженни ждет его, но все медлил и медлил покидать гостиную. Адам чувствовал какую-то тайну во всем этом деле, и она беспокоила его. Он снова и снова возвращался к разговору с Бурком, но ему оставалось только пожать плечами и оставить дело как есть. За долгие годы их знакомства Адам Уоррен понял, что Александр Бурк был человеком, фанатично отстаивающим свою независимость и свободу, человеком, который держал мысли и чувства при себе. Ему не нравилось, когда кто-то вмешивался в его дела или даже просто спрашивал о них. В конце концов он был способен решать свои проблемы самостоятельно.

Глава 18

Элизабет проснулась утром от звука льющейся воды. Она потянулась, зевнула и сонно села на кровати, глядя, как Мэри выливает горячую воду из больших глиняных кувшинов в сияющую фарфоровую ванну. Над ванной поднимались густые клубы пара, в то время как в камине весело потрескивали дрова.

– О Мэри! Ванна! – закричала Элизабет в восторге, проворно соскакивая с кровати.

– Да, мисс. – Мэри добродушно улыбалась, глядя на нее и поправляя выбившуюся из-под чепца седую прядь волос. – Миссис Уоррен решила, что вам захочется с утра окунуться, если вспомнить, что вы так долго плыли на этом ужасном корабле и все такое прочее.

Следующие четверть часа прошли в восхитительном блаженстве. Мэри добавила холодную воду в ванну, размешала, и Элизабет с восторгом погрузилась в нее, смывая с себя пот, грязь, усталость, намыливая волосы и кожу лавандовым мылом. Через некоторое время, завернутая в пушистое полотенце, она уже расчесывала свои длинные волосы, сидя за туалетным столиком перед чудесным зеркалом. Как прекрасно чувствовать себя чистой и хорошо пахнущей. Она размышляла о том, что скажет Алекс, когда увидит ее. Однако потом вспомнила, что накануне весьма обозлилась на него за невыносимое обращение с ней перед его родственниками. Элизабет мысленно начала проклинать Алекса, потом отвернулась от зеркала, чтобы помочь Мэри, которая в это время копалась в ее гардеробе. Надо сказать, что эта достойная женщина уже успела вычистить и выгладить некоторые из ее платьев, и Элизабет оставалось только деловито заняться выбором – какое из них лучше всего подойдет ей сейчас.

Наконец выбрала бледно-зеленое муслиновое платье и заколола в волосы подходящие банты.

Некоторое время спустя она уже входила в гостиную, где увидела Дженни, сидящую за резным столиком из вишневого дерева, сервированным горячим, только что испеченным хлебом, фруктами и тарелкой холодного мяса.

– Доброе утро, – поздоровалась Элизабет еще от двери, глядя с сияющим лицом на Дженни.

Та была поражена, почти испугана столь разительным изменением, происшедшим с внешностью девушки, ибо теперь Элизабет была совершенно не похожа на ту несчастную оборванную замарашку, которую Алекс грубо втолкнул к ним в прихожую.

– Мисс Трент! Какое чудо! Вы выглядите так прекрасно! – воскликнула Дженни, когда обрела наконец дар речи. – Не хотите ли разделить со мной завтрак?

Элизабет приняла приглашение и уселась за стол, изучая в то же время хозяйку дома с большим интересом. Накануне ночью у нее сложилось впечатление о ней как о юной красавице, и теперь это впечатление только укрепилось. Дженни Уоррен было, наверное, около восемнадцати лет, у нее были темные волосы и серые глаза. В утреннем свете, который струился из широких окон, Элизабет сразу увидела сходство между Алексом и сестрой, которая была мягкой, женственной копией своего мужественного, красивого брата. Но одновременно с этим сходством между ними был и разительный контраст, что Элизабет также отметила. Дженни обладала какой-то внутренней чарующей умиротворенностью, которая резко отличала ее от вечной неуспокоенности Алекса, его властности и порывистости. Он был похож на необъезженного жеребца, вечно разгоряченного, не терпящего никакой узды; она – на лебедя, мирно созидающего свое гнездо. «Странно, – подумала Элизабет, – брат и сестра одновременно так похожи друг на друга и так не похожи».

– Надеюсь, вы хорошо спали? – продолжала Дженни, наливая Элизабет кофе в тонкую китайскую чашечку.

– Да, благодарю вас, очень хорошо, – ответила Элизабет. – Ванна с утра просто восхитительна. Как это мило с вашей стороны предусмотреть такое.

Воцарилась тишина. Женщины сидели скованно, каждая беспомощно искала слова для продолжения разговора, однако подходящих слов не находилось. Пикантность ситуации заключалась в том, что простой тривиальный разговор казался бы смешным и неуместным, а серьезный разговор, который занимал все их мысли, они не знали как начать. Наконец Дженни сделала еще один глоток кофе и решительно взяла инициативу в свои руки.