К ясному небу (ЛП)

— Моя семья, — начал он, — и твоя, служила Кровным Вождям Рогов на протяжении многих поколений. Мы — солдаты и советники, занимающие самые высокие военные посты. Это была та жизнь, для которой я родился, та, которую, как я знал, что, в конце концов, буду вести. Но двадцать лет назад, когда я был близок к твоему возрасту, я не хотел иметь с ней ничего общего. Когда я попросил у отца несколько лет побыть одному, он мне их дал. Это было больше, чем я ожидал.

В голосе Лорана звучала музыка. Это было прекрасно.

— Я путешествовал всего месяц, когда аэроход догнал меня на краю Долины Щитов. Я очутился внутри Модуля Поселенцев, о котором слышал только по слухам.

Лоран оглянулся назад, на пляж.

— На севере нет прощения. Мы все делаем определенным образом, как ты уже знаешь. Поэтому, когда меня взяли в плен, я ожидал чего-то вроде того, что случилось с Перегрином. Твоя мать была первой, кого я увидел, когда пришел в себя. Она не выглядела пугающей. — Он улыбнулся про себя, потерявшись в образе Лумины, который Ария хотела бы разделить с ним. — Она обещала, что со мной не будут плохо обращаться. Она сказала мне, что однажды я вернусь домой. Я услышал искренность в ее голосе. Я слышал доброту. Я ей поверил.

Пока он говорил, Ария чувствовала себя так, как будто она носила Смартвизор. Часть ее слушала Лорана. А другая часть ее была в Мире, где молодой исследователь Лумина была очарована Посторонним.

— С этого момента я больше не беспокоился. Я покинул Край, чтобы посмотреть, чем отличается остальной мир от того, что я знаю. — Он пожал плечами. — Я не мог бы оказаться в лучшем месте.

— Ее исследования касались адаптации к стрессу. Поселенцы, объяснила она, менее устойчивы к нему, чем мы. Иногда она вводила меня в симуляции, в Миры, но большую часть времени она задавала мне вопросы о внешнем мире. В конце концов, она стала отвечать на мои вопросы. — Он провел рукой по подбородку. — Я не знаю точно, когда я влюбился в нее, но я никогда не забуду тот момент, когда она сказала мне, что ждет ребенка.

— Как бы сильно я ни заботился о ней, Ария, я очень глубоко понимал, что никогда не буду принят в ее мире. Ее народ никогда не будет моим. Она тоже не могла пойти со мной наружу. Я знал это, но все равно спрашивал ее тысячу раз. Но она хотела, чтобы наш ребенок рос в безопасности. В конце концов, мы оба согласились, что Модуль будет лучшим местом для тебя.

Ария прикусила губу до боли. «Наш ребенок». В течение нескольких секунд слова кружились в ее голове, как летучие мыши.

— И ты ушел?

Лоран кивнул.

— Мне пришлось. Когда я вернулся в Край, меня не было ровно год. Оставить ее было самым трудным решением в моей жизни.

Ощущение нереальности происходящего пронзило ее, когда она посмотрела на него. Ее глаза наполнились слезами, а легкие, казалось, вот-вот взорвутся.

— Что такое, Ария?

— Я потеряла маму, и я потеряла Перри. Если я начну беспокоиться…

Ее слезы хлынули потоком. Они пришли так неистово, с таким извержением, что она позволила себе уступить им, позволяя боли сотрясать ее, разрывая на кусочки.

Спустя долгое время ее горе переросло в нечто иное.

В удивление.

Лоран обхватил ее руками и прижал к себе. Когда она подняла глаза, то увидела беспокойство на его лице… сильное беспокойство, и проблеск чего-то еще.

— Мне жаль, что тебе больно, — сказал он, отвечая на ее невысказанный вопрос, — но это мой первый шажок в роли твоего отца. По крайней мере, это чувствуется, как направление для меня. И это… очень переполняюще.

Она провела пальцами по глазам.

— Я хочу попробовать. Я тоже хочу дать нам шанс.

Это были не самые красивые слова, которые она когда-либо произносила, но они стали началом. И судя по улыбке Лорана, их было достаточно.

Они одновременно повернулись к открытому люку, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Вдалеке стучали барабаны.

— Нам лучше идти, — сказал Лоран.

Вечеринка Соболя начиналась.

Поляна в лесу была гораздо больше, чем та, что находилась в самом сердце поселения Потока. С одной стороны ее окаймляла река, которая спускалась с холма, огибая гладкие валуны. Пышная листва украшала берега, и деревья низко кланялись, волоча свои ветви в бурлящей воде. Это было так непохоже на смертельно-холодные и суровые высокогорные берега Змеиной реки.

Вокруг колыхался свет факелов. Опускалась ночь, темно-синее небо было пронизано мерцающими звездами, которые оживали одна за другой. Ария слышала музыку. Два барабана, отбивающие ритм в унисон со струнами. Значит, несколько инструментов пережили переход.

Соболь был прав. Это место было прекрасно. Эта земля была многообещающей. Но она не могла отделить страдания людей от красоты этого места.

По ту сторону поля Поток собирался в покорные группы, стоя и сидя кругами. Ее глаза скользнули по ним, живот скрутило от гнева. Они не выглядели гостями на вечеринке или гордыми основателями нового поселения. Они выглядели так, как будто были пленниками.