К истории аканья в московском говоре

Между тем необследованными остаются многие московские рукописи XV—XVI вв., среди которых большое место занимают памятники делового письма. Эти последние в меньшей степени, чем любые другие, скованы нормами традиционной орфографии и поэтому наиболее пригодны для реконструкции живого произношения.

Надежды на прогресс в решении вопроса о московском аканье следует, очевидно, связывать с введением в научный оборот нового материала из московских письменных текстов.

Настоящая статья представляет собой результат наблюдений над обозначением безударных гласных в текстах московского происхождения. В качестве источников использованы рукописи московских грамот первой половины XVI в., хранящиеся в ЦГАДА в Москве и принадлежащие к двум фондам: 1) фонду Древлехранилища Министерства иностранных дел и 2) фонду Коллегии экономии.

Отбор памятников для исследования производился с учетом того, чтобы по возможности были представлены документы разного содержания: духовные, договорные, отводные, жалованные, разъезжие (межевые), купчие, правые и др. Обращение к документам разного тематического наполнения продиктовано стремлением преодолеть лексическую ограниченность, присущую памятникам делового письма.

Как показало изучение орфографии московских памятников делового письма, в положении после твердых парных согласных и к, г, х в них наблюдается смешение букв а и о. Употребление а на месте о и наоборот распространяется как на первый предударный, так и на другие безударные слоги.

Первый предударный слог

В этом положении употребление буквы а вместо о обнаружено в следующих случаях: балотца (12 Пр.)[15], к паля:нѣ (12 Пр.), водаточью (12 Пр.), от водаточи (12 Пр.), делавую (12 Пр.), достаканы (33).

Эти примеры можно дополнить некоторыми другими, в которых замена о буквой а наблюдается в именах собственных. К ним относятся: оленины… жены таваркова (17) (ср. в этой же грамоте: оленины товарковы), яраславль (35), сын домажиров (12 Пр.), вал(ь)шутино (17)[16], карасино (17) (ср. в этой же грамоте: корасенку), ламаново (17), зыкапашыно (возможно, от копать)[17].

На употребление а вместо о указывает также написание предлога до в сочетании до н[а]шего указу (буква о исправлена из а) (7155).

Случаев замены а на о в первом предударном слоге встретилось меньше. Вне сомнения стоят: золожено у нег[о] (33), скозал (19 Пр.) (8 написаний), скозали (19 Пр.), а также, возможно, провожати (8332), плотити (12 Пр.).

В этом же ряду находится замена а на о в наречии направѣ. В грамоте 17 наряду с многочисленными случаями «обычного» написания с а наблюдаются и отступления в виде записи напровѣ (6 раз). По употреблению буквы ѣ (она последовательно пишется под ударением и заменяется буквой е в безударных слогах) исследованные грамоты не отличаются от других московских рукописей. Поэтому то обстоятельство, что в форме направѣ — напровѣ писцы в конце регулярно ставят ѣ, дает основание для предположения об ударении на конечном слоге. Такое предположение вполне объяснило бы непоследовательность при обозначении на письме гласной корня этого слова (первый предударный слог).

В двух случаях встретилось употребление буквы ы: сысонская (очевидно, от сосна) (3 Пр.) и ворыпаевская (17).

Не все приведенные написания имеют одинаковую фонетическую ценность. В формах провожати, зыкапашино, ламаново могло отразиться морфологическое чередование о — а, характерное для глагольных основ (во́дит, зака́пывать, разла́мывать). В некоторых случаях буква а могла появиться чисто графически, под влиянием а соседнего слога (достаканы, таваркова, ламаново, зыкапашыно)[18]. Но здесь нельзя не учитывать и того обстоятельства, что аканье появляется раньше всего при ударном [а][19].

Однако среди рассмотренных случаев преобладают такие, которые могут свидетельствовать лишь об одном: в живом языке писцов московских грамот первой половины XVI в. фонемы [а] и [о] в первом предударном слоге после твердых согласных не различались.

Другие предударные слоги

Написаний, которые могли бы свидетельствовать о неразличении гласных фонем [а] и [о] в других предударных слогах, в исследованных грамотах встретилось немного. Если брать слова исконно русские и ясные по своей этимологии, то таких случаев окажется только два: зыкапашына (16) и навогородскому (19). В первом из них буква ы вместо а употреблена, вероятно, во втором предударном слоге; во втором — употребление а вместо о падает на третий предударный слог. Написание кулупаевых (17 Пр.) с у вместо о в расчет не принимаем, так как это, скорее всего, описка.

Заударные слоги

Заударные слоги дают большее число мены букв а и о.

Прежде всего здесь необходимо остановиться на написании патачиною (17). Употребление буквы а во втором от начала слова слоге встретилось только один раз. Во всех остальных случаях в указанном положении пишется всегда о. Ударение в этом слове было, вероятнее всего, на приставке[20].