К югу от границы, на запад от солнца

— Сказать по правде, фирмы-то настоящей не будет. Одно название.

— Короче, подставная фирма. Бумажная.

— Можно и так сказать.

— А для чего? От налогов укрываться?

— Ну... не совсем, — замялся тесть.

— Тогда, значит, черный нал? — решился спросить я.

— Да что-то вроде этого, — сказал он. — Конечно, это не очень красиво. Но в нашем деле иначе нельзя.

— А если проблемы появятся?

— А что такого? Фирму зарегистрировать... Все по закону.

— Я имею в виду, чем эта фирма заниматься будет.

Тесть достал из кармана пачку сигарет, чиркнул спичкой и закурил. Выдохнул струйку дыма.

— Да не будет никаких проблем. А если и будут, что с того? Понятно же, что ты просто разрешил мне своим именем воспользоваться. Только и всего. Тесть попросил — отказать не мог. Никому в голову не придет с тебя спрашивать.

Подумав немного, я задал еще один вопрос:

— Кому же эти теневые деньги пойдут?

— Тебе лучше в это не влезать.

— Раз у нас рынок, хотелось бы все же поподробнее знать, — сказал я. — Кому все-таки? Политикам?

— Так, самую малость.

— Чиновникам?

Тесть затушил сигарету в пепельнице.

— Ты что? Это уже взятка. За это и посадить могут.

— Но ведь в вашем бизнесе все так делают? Кто меньше, кто больше. Разве нет?

— Ну, может, и есть немного, но не настолько серьезно, чтобы за решетку загреметь.

— А якудза? Вот кто при скупке земли пригодится.

— Это уж нет. Мне братва никогда не нравилась. Я землю скупать не собираюсь. Дело, конечно, выгодное, но не по моему профилю. Мое дело — строить.

Я тяжело вздохнул.

— Не понравился тебе наш разговор, — проговорил тесть.

— Понравился, не понравился... Какая разница? Ведь вы на меня виды имеете, значит, разговор, по-вашему, все равно кончится тем, что я соглашусь. Так ведь?

— Так, — устало улыбнулся он. Я снова кивнул.

— Знаете, отец, по правде сказать, не нравится мне все это. И не потому, что с законом какие-то проблемы. Просто я самый обыкновенный человек, живу, как все. Вы же знаете. Не хочется в разные темные комбинации влезать.

— Я все прекрасно понимаю, — продолжал тесть. — Доверь это дело мне. Жизнь тебе портить я не собираюсь. Ведь тогда и Юкико, и внучкам достанется. Я такого не допущу. Знаешь, что они для меня значат?

Я кивнул. Вот попал... Как ему откажешь? От такой мысли становилось тошно. Мало-помалу это болото меня засасывает. Только начало, первый шаг. Стоит согласиться, и за этим еще что-нибудь потянется.

Мы вернулись к еде. Я пил чай, тесть все налегал на сакэ.

— Сколько тебе лет? — вдруг спросил он.

— Тридцать семь.

Тесть пристально посмотрел на меня.

— Самый возраст для мужика. На работу сил хватает, в себе уверен. Бабы, небось, так и липнут.

— Да я бы не сказал, — рассмеялся я и взглянул на него. На секунду мне показалось, что тесть все знает о нас с Симамото и потому вытащил меня сюда. Но по голосу не похоже, что он подозревает что-то. Говорит обычно, без напряжения.

— Я в твои годы тоже любил покуролесить. Так что агитировать за супружескую верность не буду. Не ожидал от меня такого? Все-таки отец жены. Но я в самом деле так считаю: в разумных пределах — пожалуйста. Надо же иногда и развеяться. Это даже хорошо, когда в разумных пределах, — и в семье порядок, и работа ладится. Поэтому если ты и переспишь с какой-нибудь бабенкой, я не в претензии. Хочешь гулять — гуляй, но будь разборчивым. Раз ошибешься — и вся жизнь насмарку. Сколько примеров у меня перед глазами!..

Я кивнул и вспомнил, как Юкико рассказывала о своем брате, который не ладил с женой. Брат — на год моложе меня — завел любовницу и дома почти не жил. «Видно, старик за сына переживает, вот и начал этот разговор», — подумал я.

— От всякой швали держись подальше. Свяжешься с такой — станешь ничтожеством. А с дурой свяжешься — сам в дурака превратишься. Хотя с порядочными тоже не путайся. Не вырвешься потом, с пути собьешься. Понимаешь, о чем я?

— Ну, в общем, да, — сказал я.

— Надо кое о каких правилах помнить, и все будет в порядке. Во-первых, не снимай ей квартиру. Это роковая ошибка. Дома нужно быть не позже двух, что бы ни случилось. Два часа ночи — последний предел. И еще: не прикрывайся друзьями. Вдруг откроется твой роман. И что? Сделать все равно ничего нельзя. Зачем же еще и друзей терять?

— Вы так говорите, будто все на личном опыте познали.

— Именно. Человек только на опыте учится, — продолжал тесть. — Хотя есть и такие, на кого это не распространяется. Но ты не из них. У тебя глаз на людей наметанный. А это лишь с опытом приходит. Я к тебе в бары всего несколько раз заходил, но сразу понял: умеешь и людей хороших подобрать, и работать их заставить.

Я молча слушал, что он еще скажет.

— И жену ты правильно выбрал. Сколько уже времени вместе живете и все хорошо. Юкико с тобой счастлива. Детишки у вас замечательные. Спасибо тебе.

«Здорово он сегодня набрался», — подумал я, но ничего не сказал.

— Ты, вроде, не знаешь, а ведь Юкико раз чуть руки на себя не наложила. Снотворного много выпила. В больнице два дня в сознание не приходила. Я уж думал она не выкарабкается. Холодная вся была, дышала еле-еле. Подумал: «Ну все, конец!» У меня аж в глазах потемнело.