К христианскому дворянству немецкой нации

Я не касаюсь здесь папы, епископов, аббатов, священников и монахов, [служение ] которых Бог не заповедал. Если они сами возложили на себя бремя, то пусть и несут его. Мне хочется поговорить [только ] об учрежденном Богом служении проповедников, которые должны посредством проповедей и Таинств наставлять общину, жить в одном месте с прихожанами и содержать дома свои. А христианскому Собору надлежит предоставить им право свободного вступления в брак, во избежание соблазнов и прегрешений. Ведь если Бог не обязывал их [оставаться холостыми ], то никто — даже уподобившийся ангелу небесному, не говоря уже о папе, — не должен и не может никого из них принуждать [к целибату ]. И то, что, вопреки этому, установлено в каноническом праве, — всего-навсего басня и благоглупость. Далее советую я, чтобы отныне тот, кто посвящается в проповедники или вообще [принимает духовный сан], ни в коем случае не давал епископу обета блюсти целомудрие, а, напротив, возражал ему, что принуждать к таком обету — не в его власти и что подобные действия — дьявольская тирания. Если же он, [давая обет целомудрия ], должен или хочет, как некоторые, добавить: quantum fragilitas humana permittit 132, — то каждое из этих слов следует понимать как свободное negative, id est: поп promitto, castitatem133, потому что fragilitas humana non permittit caste vivere 134. Ведь только angelica fortitude et coelestis virtus 135, благодаря чему он сохраняет незапятнанной совесть и безо всяких обетов.

Я не хочу ни советовать, ни запрещать каждому отдельно взятому [священнику ], у которого еще нет жены, ни вступать в брак, ни оставаться в безбрачии; пусть он придерживается общепринятого христианского порядка и своего собственного доброго разумения. Но от страждущей общины я не намерен скрывать свой доверительный совет. Я не хочу воздерживаться и от утешения тех, кто, связанный по рукам и ногам сожительницами и детьми, переживает позор и муки совести из-за того, что их поносят как "поповских наложниц" и "поповских детей", — и открыто скажу, по своему праву придворного шута, следующее.

Можно встретить многих благочестивых священников, которых тем не менее никто не считает добродетельными, потому что по своей слабости они вступили с женщиной в связь, расцениваемую как позор, хотя в глубине сердца они решили навсегда остаться рядом в истинной супружеской верности. И если они смогли следовать этому с чистой совестью, невзирая на публичные насмешки, то, воистину, их брак угоден Богу. И я считаю, что если они приняли такое решение и живут вместе, то, да спасут они совесть свою: пусть священник считает ее законной женой, заботится о ней и вообще добропорядочно живет с ней как законный супруг, невзирая на одобрение или несогласие папы и несоответствие духовному или светскому закону. [Вступление в брак] больше зависит от святости твоей души, чем от тиранических, самовластных, кощунственных законов, которые и для святости не нужны, и Богом не заповеданы. И нужно действовать, как дети Израилевы, которые похитили у египтян причитавшуюся им плату 136, или как раб, укравший у своего злонамеренного господина заработанное 137; точно так же похищай и ты у папы свою законную жену и детей.