К нам едет инквизитор

Лещинский ткал магический узор. Губы что-то беззвучно шептали. Кристина надеялась, что он накладывает чары невидимости. Идти пешком по улице, на которой уже могли подстерегать неизвестные невидимые твари, было страшно. Особенно если они могли тебя заметить в этом безлюдном месте, где не затеряешься в толпе. В обоих огромных домах светилось всего по нескольку окон. Ветер, пустынные площадки дворов, дремлющие у бордюров машины — все дышало опасностью. Казалось, преследователи сейчас выпрыгнут из ближайшего подъезда или просто из пустоты… и сожрут. Что еще может сделать неведомая тварь, кроме как сожрать?

А магия до сих пор не восстановилась. А те резервы, которые наскреблись, Кристина опрометчиво потратила на месть Богдану Сергеевичу. Нет, оно того стоило, да и те крохи ее бы не спасли, но…

Лещинский сжимал ее локоть, чтобы удобнее было накладывать и контролировать невидимость, но сейчас это было очень кстати.

— Пойдемте, — повторил он, закончив. — Туда, затем налево. Бежать сможете?

Он бросил взгляд на кроссовки Кристины, точно раньше не замечал, что у нее на ногах.

— Вы даже не представляете, как хорошо я могу бегать, — выдохнула она.

Лещинский выпустил ее локоть, перехватил за пальцы и потащил за собой.

Наверное, Кристина не бегала так быстро с тех пор, как сдавала кросс в институте. Но там, на заросшем травой стадионе, где по выходным жители близлежащей балки украдкой пасли коз, за ней никто не гнался. Сейчас тоже никто не гнался, но это только на первый взгляд.

Они пересекли широкую улицу и добежали до перекрестка поодаль, там свернули влево, проскочили еще несколько дворов, а потом ворвались в огромный круглосуточный супермаркет. Там, похоже, пятиминутные чары невидимости уже рассеялись, потому что охранник и сонные кассирши начали с удивлением разглядывать ночных посетителей. Лещинский уволок Кристину в глубину стеллажей, подальше от широких панорамных окон, через которые с улицы просматривалась добрая треть торгового зала.

— Только не говорите, что этот ваш Безымянный живет в супермаркете, — пропыхтела Кристина, заторможенно изучая банки с кукурузой на полках.

— Что? — хохотнул Лещинский. — Нет. Но мы уже рядом.

Он увлек ее за собой в угол, куда не доставал вездесущий взор камер наблюдения, и принялся повторно ткать узор невидимости. А закончив через несколько секунд, снова потащил за собой.

Мимо кукурузы и огурцов в маленьких баночках, мимо лотков с подгнившими бананами и зелеными яблоками, мимо мутного аквариума с живой рыбой и витрин с умопомрачительно пахнущей колбасой — ко входу в подсобку. Вход от торгового зала отделяла штора из прозрачных резиновых лент. Наверное, немногочисленные продавцы заметили, как ленты на мгновение всколыхнулись и раздвинулись, пропуская кого-то… а может, списали это на ветер.

Из подсобки Кристина и Лещинский выбрались на задний двор и снова нырнули в проулки. На выходе из очередного проулка возвышалась новостройка.

Продолжая тащить Кристину за собой, Лещинский взлетел на крыльцо, раскрытой ладонью мазнул по кнопкам кодового замка — тот панически запищал, и дверь подъезда открылась. Лишь когда она со стуком захлопнулась за их спинами, инквизитор остановился и выпустил Кристину.

— Сюда они, конечно, скоро доберутся. У нас есть в лучшем случае полчаса, — сказал он и кивком позвал ее за собой. Они побежали по лестнице, не вызывая лифт.

— И как мы будем отсюда уходить? — Кристина еще перескакивала через ступеньки, но ноги уже начинали подкашиваться. — И вообще, что будет, если нас настигнут?

— Ничего хорошего. — Лещинский тоже слегка задыхался. — Если повезет, наложат те же чары, что на совет высших, если не повезет — убьют. А уходить нам лучше через портал. Можете связаться с вашими ведьмами?

— Портал? Будить ведьм среди ночи? — Кристина почти сразу осознала, что со стабилизацией вполне справятся ночные дежурные, да и другие ведьмы, та же Эля, еще не должны спать, но возмущение было уже не остановить. — И вообще я не смогу открыть портал, потому что резерв недостаточно восстановился для этого!

— Я открою, — спокойно ответил Лещинский. На шестом или седьмом этаже он остановился и с затаенным весельем вгляделся Кристине в лицо. — Для вас, похоже, дело чести — спорить со всем, что бы я ни предлагал?

— А вам нужно, чтобы все соглашались с любым вашим предложением и молча шли исполнять?

— Не обязательно. Но очень желательно, — невозмутимо подтвердил Лещинский. Потом отвернулся к одной из двух дверей на площадке, потянулся к звонку, замер на мгновение — и вдавил кнопку.

Из глубины квартиры раздалась еле слышная приглушенная трель.

И больше ни звука.

Эхо растворилось в тишине. От нее звенело в ушах, Кристина слышала, как в них все еще шумит кровь от быстрого бега. Не шаркали шаги, не лязгали замки, никто не подходил к двери. Лещинский стоял неподвижно, как изваяние. Прошла вечность, прежде чем он снова нажал на кнопку.

— Здесь он живет? — спросила Кристина. Молчание стало невыносимым. — По телефону связаться попробуйте.