К неведомым берегам

Резанов все еще оставался в Ново-Архангельске. Результаты Калифорнийской экспедиции и добытые в Сан-Франциско сведения радовали его. Правда, Калифорния не покрывала японской неудачи, но зато разрешала к обоюдной выгоде вопрос снабжения островов хлебом. Кроме того, теперь можно было с достаточным основанием судить о необходимых мероприятиях для дальнейшего устроения и усиления русских владений в Северной Америке. А если к этому прибавить предполагавшуюся на обратном пути домой хотя бы летучую ревизию Сибирского генерал-губернаторства, то Резанов мог считать изложенные в его инструкции поручения выполненными.

Чем дальше отходила японская неудача, тем хладнокровнее и спокойнее Резанов подвергал неоднократной проверке случившееся. Стало совершенно ясно, что причиной провала вовсе не являлись какие-либо допущенные им промахи, а обстоятельства, которых ни предвидеть, ни тем более устранить со стороны никто не мог, - они таились глубоко в недрах внутриполитической жизни самой Японии.

Резанов раздумывал: что предпочесть - немедленное возвращение в Петербург, чтобы там добиться осуществления ряда необходимых мероприятий, или задержаться в Ситхе для проведения намеченных им реформ?

Мысленно он прикидывал время, ориентируясь когда-то предположенными сроками обследования Сахалина и устья Амура и встречи кораблей в Кантоне. Выходило так, что только к средине 1807 года "Надежда" и "Нева" могут добраться до Петербурга... Проходило лето 1806 года - значит, необходимо было торопиться.

Он случайно взглянул на бухту: новенькие, только недавно спущенные со стапелей "Тендер" и "Авось" лениво покачивались на воде вместе с "Юноной". Они уже успели совершить несколько коротких рейсов по промыслам, чтобы показать всем растущую мощь русских. Воинственное настроение соседних племен, однако, путало карты: суда нужны были в Ситхе.

"Пора, однако, подвести итоги и принять окончательное решение..." пришел к заключению Резанов. Снова начались частые и длительные беседы с Барановым, в которых иногда принимали участие и Хвостов с Давыдовым.

- Я считаю, - говорил Резанов, - что вам, Александр Андреевич, предстоит выполнить две главные задачи, а именно: оставив на время продвижение на север и северо-восток, где нам пока никто и ничто не угрожает, решительно устремиться на юг, к устью Колумбии или еще дальше - в Калифорнию, и обосноваться где-нибудь вблизи Сан-Франциско. Надо обласкать независимых индейцев, обещать им всяческую поддержку против посягательств на их независимость со стороны гишпанцев, приобрести у них за деньги небольшой клочок земли для постройки крепости и взять для обработки в аренду незанятые места - на первое время столько, чтобы можно было прокормить население наших островов. Потом, не откладывая, вы приступите к заселению интервала между новым нашим заселением и островами возможно более широкой полосой внутрь материка. Тут необходимо действовать примером, показом: миролюбивым отношением к туземцам, трудолюбием и, что очень важно, собственным процветанием.

- Попробуем, Николай Петрович, и, полагаю, сделаем, - сказал Баранов. Даст бог, выйдет... А вот мужиков скоро не народишь.

- Да за мужиками, Александр Андреевич, дело не станет, не беспокойтесь - переселим... Чем, к примеру, плохи землеробы из Малороссии? В Калифорнии климат, что под твоей Полтавой или Хоролом, и земля изобильная, плодородная, хотя и не чернозем... А добровольцы найдутся - народ смелый, с ухваткой, подымаются с места легко. Надо только обеспечить переселенцев избами, скотом, лошадьми. Да и Гишпания подсобит, ежели тонко провести дельце, - об этом мы в Питере позаботимся...

- Тогда легче будет, Николай Петрович, и с сандвичевскими королями, что дружбу предлагают, торговлишку завести... Корабликов эдак бы пяток в год с разным добром из Санкт-Петербурга. Вот бы ахнули кругом! - И засмеялся Баранов, и глаза его заискрились от удовольствия.

- Ну вот, - с облегчением сказал Резанов, поощренный поддержкой Баранова, - теперь снова и снова поговорим о моряцкой вольнице... Что, ежели, например, вам в помощники, с непосредственным вам подчинением конечно, подкинуть молодого, предприимчивого и смелого капитана флота, чтобы морским делом ведал, а?

- Это было бы неплохо, - одобрил Хвостов. - Тогда, кроме условий контракта, с которым военные моряки не считаются, действовала бы военная субординация... Вот только подходящего человека из здешних моряков я не вижу.

- Не видите, - усмехнулся Резанов, - а я вижу!

Он выразительно посмотрел на Хвостова. Тот густо покраснел.

- Через каких-нибудь пять лет здесь создалась бы своя крепкая флотилия, - продолжал Резанов, - должное число людей и достаток. Можно было бы тогда заняться как следует не только севером, но и Курилами... А теперь пора нам с вами, господа офицеры, в путь-дорогу... А что, - вдруг весело закончил он, - если бы на прощание я предложил завтра нам вчетвером прогуляться пикничком на ту сторону бухты?

Необычность предложения поразила Баранова Он с нескрываемым удивлением уставился на Резанова: не ослышался ли?