К новой философии

И следующие, не менее важные, вопросы: Что сможет связать множество обособленных, зачастую противоположных голосов и мнений, сложившихся в атмосфере постоянно прерывающегося развития капиталистического общества и его культуры, тем самым обеспечив России будущее без экономических кризисов и политической нестабильности? Можно ли создать такую основу для России, чтобы её народу был чётко виден путь, позволяющий не только переосмыслить и преобразить её этические и экономические ценности, но также позволить России стать независимой от иностранных государств, их культурных ценностей и экономической валюты в частности? В первой главе и приложении (смотрите Старцев, 2021) мы будем развивать эти вопросы. В остальных мы попытаемся пойти ещё дальше, чтобы разработать иные понятия общенаучного знания и общефилософского единства. Но, как и в любом произведении радикального характера, стоит очертить конфликтные стороны, на которые мы будем опираться, а также идеи, которые послужат точками отталкивания. Канта мы уже упомянули. Теперь стоит назвать и другое имя, так неразрывно связанное с ним.

Айн Рэнд. Её имя связано с радикальной капиталистической идеологией, которая может быть полезна России.[3] Возможно, вы читали или слышали о её философском романе Атлант расправил плечи. В связи с популярностью этой книги, её имя вызывает разного рода высказывания в свой адрес. Мне, например, всегда было любопытно, если я когда-нибудь встречусь с кем-то, кто скажет громко и горделиво – я Объективист. И затем я гадаю, что сам скажу этому человеку. Буду ли я шокирован? Или я поведу себя корректно? Что если я скажу что-то объективно глупое? Я даже не знаю точно, как именно поступлю. Мне неизвестно если настанет то время, когда я в живую встречусь с настоящим Объективистом. Они люди гордые и не часто выходят в публичную жизнь, или хотя бы не в те же самые общественные места, где обычно сам провожу время, в провинции, далеко от небоскрёбов, которые они любят, считая такие изобретения человечества главными достижениями. В отличии от кантовской субъектной философии, Рэнд предложила свою собственную, основывающуюся на независимом от нас знании об окружающей реальности, и назвала её Обьективизмом.

Иногда я думаю, что мы живём в нации, разделённой на две фракции: одна экстремальная и постоянная, а другая – умеренная и недостаточная, но, может быть, все они уже перемешались. Конечно, я говорю об Объективистах и так-называемых анти-Объективистах, независимо от того, знают ли те, кого так называю, или нет. К счастью, наши дела обстоят не так уж плохо, чтобы через искусственно возведённую стену не было слышко выкриков с противоположной стороны. Есть индивиды, которые пытаются расширить рамки Объективизма не потому, что им нравится такая философия, и не потому, что она им ненавистна. Требуется некоторые внутренние сомнения, чтобы работать над такой неоднозначной темой. Такая работа может быть учёной или любительской. Как Вы уже могли догадаться, я стою где-то между всеми этими противоположностями. Мне следует подчеркнуть, что эти противоположности субконтрарны[4] и не обязательно противоречат друг другу. Иначе сказать, мы можем находиться частично с обеих сторон: не-Объективист и Объективист, не-любитель и любитель, не-учёный и учёный, особенно когда верим, что пространственно-временной континуум является понятием нередуцируемым и основным, рождающим другие понятия в нашем разуме.

Если Вам интересно понимать такие мысли, значит, можно быть уверенным, что следующие главы подробно всё это объяснят. Действительно, есть люди, которые изучали Объективизм и пришли к таким выводам, которые выходили за рамки чистого Объективизма. И я не говорю о тех, которые отказались от такого мировоззрения сразу же или после ознакомления, потому что они возненавидели его. Или тех, которые стали анти-Объективистами после перенесения психологической травмы, связанной с этой радикальной философией. Или даже тех, которым она надоела и которые решили остаться в стороне под непробиваемым щитом, сотканным из равнодушия. Нет, я говорю о просвещённых индивидах, которые получили от Объективизма такую дозу идеологической свежести, что, может показаться, он привёл их к перерождению. Такие люди действительно особенны и очень редки. Я думаю, что они могут быть нашей единственной надеждой на будущее, и мне хочется верить, что являюсь одним из таких людей.