К новой свободе: Либертарианский манифест

Поскольку секс – это сугубо частная область жизни, идея, что государство может иметь право законодательно регулировать и ограничивать сексуальное поведение, не допустима никоим образом, хотя именно это всегда было одной из любимых забав государства. Изнасилование, разумеется, должно считаться таким же преступлением, как любой другой акт насилия против личности.

Хотя добровольный секс часто объявлялся незаконным и преследовался государством, с обвиняемыми в изнасиловании власти, как это ни странно, временами обходились намного мягче, чем с обвиняемыми в других формах преступлений против личности. По существу, правоохранительные органы во многих случаях обращались с жертвой насилия как с виновной стороной, чего почти никогда не бывает с потерпевшими от других видов преступлений. Нет сомнений, что имеют место недопустимые двойные стандарты в отношении сексуального поведения. Национальный совет Американского союза защиты гражданских свобод в марте 1977 года заявил, что:

С потерпевшими в результате преступлений сексуального характера следует обходиться так же, как с жертвами других преступлений. Сотрудники правоохранительных органов и медицинских учреждений зачастую относятся к ним с недоверием и грубостью. При этом возможны проявления как неверия и отсутствия сострадания, так и жестокого и оскорбительного любопытства к их образу жизни и мотивам поведения. Подобное отсутствие ответственности в поведении лиц, чьей обязанностью является помощь жертвам преступления, может только усугубить травму, пережитую жертвой.

Чтобы избавиться от установленных правительством двойных стандартов, следовало бы отказаться от выделения дел об изнасиловании в особую категорию и рассматривать их в рамках общего закона о причинении телесных повреждений. Во всех подобных случаях судьи должны использовать одинаковые критерии в наставлении присяжным и в оценке приемлемости доказательств.

Если труд и личность в целом должны быть свободны, то необходима и свобода занятия проституцией. Проституция – это добровольная продажа определённых трудовых услуг, и правительство не имеет права запрещать или ограничивать подобную торговлю. Следует отметить, что многие из самых зловещих особенностей уличной проституции – это результат запрета борделей. Поскольку содержательницы публичных домов были заинтересованы в привлечении постоянных клиентов, бордели конкурировали между собой за репутацию и стремились предоставлять качественные услуги. Запрещение публичных домов выдавило проституцию на чёрный рынок, сделало это занятие рискованным и ненадёжным со всеми сопутствующими опасностями и общим падением качества. В последние годы нью-йоркская полиция проявляет большую жестокость в отношении к проституткам, оправдывая её тем, что это занятие больше не является «преступлением без потерпевшего», поскольку многие проститутки совершают преступления против своих клиентов. Но если запрещать какие-либо занятия только за то, что они притягивают к себе преступность, нам следовало бы запретить употребление алкоголя, потому что в барах происходит много драк. Полиция должна не запрещать добровольную и законопослушную деятельность, а следить за тем, чтобы ей не сопутствовали настоящие преступления. Следует понимать, что, защищая свободу проституции, либертарианец никоим образом не защищает саму проституцию. Иными словами, если бы чрезмерно пуританское правительство решило запретить всю косметику, либертарианец призывал бы к её легализации, из чего никак не следовало бы, что он сам является сторонником или противником использования косметики. Наоборот, в зависимости от своих личных этических или эстетических норм он может выступить и против использования косметики после того, как она будет легализована, но при этом он всегда будет стремиться убеждать, а не принуждать.