К новому берегу

На обратном пути машины остановились в одном месте, все прошлись по скошенному полю многолетних трав. И казалось странным, почти невероятным, что недавняя трясина, где и зайцу трудно было петлять от одного островка к другому, сейчас покорно лежала под ногами человека и всюду видна была щедрость земли.

— А знаете, сколько мы в этом году убрали клевера и сена на этом болоте? — заговорил Регут. — В среднем девяносто шесть центнеров с гектара! И какой корм — чистый концентрат! Жаль, что маловато скота, — еще голов на сто хватило бы этого добра.

— Как со змеями? — спросила Анна. — Много коров покусали этим летом?

— Таких случаев не было.

— Тогда придется изменить название болота, — засмеялся Артур. — Что это за Змеиное болото, если нет больше змей.

— Болото? — Айвар с удивлением посмотрел на двоюродного брата. — Может, ты будешь так любезен и покажешь нам, где здесь болото?

— Прости, Айвар, вырвалось по старой привычке! — оправдывался Артур. — Я еще не могу привыкнуть к этому чуду.

Здесь, посреди бывшего болота, они встретились с Финогеновым, который полчаса тому назад узнал о приезде гостей. Поздоровавшись со всеми, он спросил у Анны:

— Ну как, Анна Антоновна, сдержали мы слово, которое дали вам в тот дождливый день при прощании?

— Все обещанное выполнено, товарищ Финогенов, — ответила Анна, крепко пожимая ему руку.

— Кое в чем даже перестарались, — заметила Валентина.

— Например? — Финогенов добродушно улыбнулся.

— Все время дожидалась, что запищит какой-нибудь комар, но так и не дождалась, — сказала Валентина. — Скоро ученым придется ехать в далекие северные тундры, чтобы разыскать экземпляр для своих коллекций.

Все весело рассмеялись.

— С комарами я давно веду борьбу, — заговорил Регут. — У меня, как видите, крови достаточно, и невелика беда, если какая-нибудь мошка и пососала бы, но как-то не хочется откармливать паразитов. Пусть ученые не печалятся: кое-где по лесам, где много папоротника, еще найдут один-другой рой комаров, но только им надо поторопиться со своими коллекциями, — слыхать, что и леса скоро избавят от лишних вод. Куда тогда скроется бедный комарик?

А Ян Лидум осматривался кругом, взволнованный до глубины души, и думал:

«Вот она — часть нового мира, который своими руками строит советский человек. И тебе, Ильза, надо бы это увидеть, — мысленно обратился он к сестре, и ему казалось, что Ильза стоит рядом посреди побежденного болота. — Долгий путь прошли мы, Ильзит… за это время выросли новые люди, но разве мы, старые да седые, уже стали лишними? Нет, ничуть. Это наши дети, выпестованное нами поколение, творят сегодня великие дела, а завтра перейдут к еще большим, а мы все еще с ними в одном строю и вместе создаем коммунистический мир. Стоило бороться и страдать, велика наша победа… нам не о чем жалеть в своей жизни, не так ли, Ильзит?»

Долго стоял Лидум, погруженный в думы, и, понимая его состояние, другие старались не тревожить его.

— Когда я смогу сдать дела? — тихо спросил Финогенов у Анны. Он уже знал, что Анна будет его преемницей. — В отпуске, наверное, еще не были?

— Я прямо и не знаю, как быть с этим отпуском, — ответила Анна. — Самая страда… и на что это будет похоже, если заместитель директора станет разъезжать в такую пору по курортам.

— Не хочу хвастаться, но свое хозяйство я оставлю в довольно хорошем состоянии, — продолжал Финогенов. — Ничего страшного не случится, если вы с месяц и отдохнете.

Они уговорились встретиться утром в МТС и оформить прием и сдачу.

Под вечер к середине Змеиного болота по всем дорогам и тропинкам стали стекаться потоки людей. Они собрались на просторном дворе новой молочной фермы. Многие стояли, другие сидели на простых деревянных скамьях, на грудах бревен и строительного материала или прямо на зеленой траве. В конце площадки поставили длинный стол, накрытый красной скатертью, и возле него несколько скамей и стульев.

Когда собрался народ, за стол сели председатель волостного исполкома Бригис, Артур Лидум, парторг Клуга, председатели колхозов «Ленинский путь», «Раудупе», «Победа» и «Комсомолец» и несколько знатных людей колхозов, среди которых была и заведующая молочной фермой Ольга Липстынь. На груди у нее блестел орден Ленина. Прошлой осенью Ольга стала членом партии. Бригис попросил Финогенова, а также приехавших гостей занять места за столом президиума. И когда те, немного помешкав, уселись во втором ряду, собрание объявили открытым…

— Товарищи… — обратился Бригис к колхозникам. — Несколько дней тому назад в четырех колхозах нашей волости состоялись общие собрания. Взвесив все условия и перспективы дальнейшего развития своих колхозов, члены сельскохозяйственных артелей «Ленинский путь», «Раудупе», «Победа» и «Комсомолец» единодушно признали, что для более успешного ведения коллективного хозяйства необходимо объединиться в один колхоз «Ленинский путь».

Продолжительные аплодисменты прервали Бригиса. Получив наконец возможность говорить, он продолжал: