К 'последнему' морю

- Скажи еще, мой мудрый учитель, что ты думаешь: двинется ли Искендер на Кечи-Сарай, или не двинется?

Субудай-багатур без колебаний ответил:

- Все же я твердо уверен, что Искендер этого не сделает, а останется на севере.

- Почему?

- Потому что, во-первых, ты рожден под счастливой звездой и удача всегда тебе сопутствует. А во-вторых, я помню завещание Священного Правителя, а он никогда не ошибался. Это завещание я слышал своими ушами из уст его: "Монгольское войско должно пройти до "последнего" моря, и оно легко пройдет этот путь под покровительством бога войны Сульдэ, всюду водворяя Ясу Священного Правителя..." И сегодня я предвижу ясно, что ты шутя возьмешь и Тригестум, и Венецию, и столицу италийцев Рум, а короли и бароны "вечерних стран" прискачут, обгоняя друг друга, чтобы тебе поклясться в верности и вымолить у тебя пригоршню твоих милостей. И я тебе твердо советую еще раз: не отказывайся от своего счастливо задуманного дальнейшего похода на "вечерние страны". Продолжай его. Покори и разгроми эти проклятые страны германцев и франков. Уже так много сделано. Не останавливайся! Прикажи завтра же двинуться вперед!

- А я приказываю завтра же повернуть коней обратно в КечиСарай! - властно сказал Бату-хан.

- Я не пойду с тобой! Теперь наши пути расходятся! прохрипел Субудай.

С изумлением все посмотрели на владыку монголов. До сих пор Саин-хан и Субудай-багатур были всегда одна мысль и одна воля. Что разъединило их?

Бату-хан вскочил. Его руки дрожали. Он кричал:

- Ты ли, мой воспитатель, говоришь это? Ты ли, великий аталык, смеешь отказаться выполнить мою волю? Ты должен. поддержать мое решение и похвалить мою осторожность. Нам нужно сберечь то великое, что создано мною: царство Синей небесной Орды. Ведь если и ты будешь осуждать меня, я не остановлюсь ни перед чем: я прикажу казнить даже тебя...

- Казни и меня заодно! - воскликнул Иесун Нохой. - Я с тобой не останусь, если ты повернешь коней обратно. Перед тобой гораздо более великое будущее, чем Синяя Орда и Кечи-Сарай, запрятавшийся в камышах Итиля. Отпусти меня с моей тысячей "буйных"! Болгарский царь уже звал меня к себе на службу, чтобы захватить Рум-Византию, древнюю столицу греческих царей. Но не он, а ты, великий Саин-хан, должен овладеть Византией. Отпусти меня!

- И я отправлюсь с тобою, храбрый Иесун Нохой, - прохрипел Субудай-багатур. Он со злобой тряс головой и ударял себя в грудь. - У меня за пазухой здесь приказ более высокого правителя, чем ты, которому я должен повиноваться. Да! Да! Это приказ твоего деда величайшего полководца вселенной, выжженный в моем сердце. От него это завещание! И там сказано: "Мы должны идти вперед, все вперед, пока не дойдем до "последнего" моря. И там мы должны омыть волной копыта монгольского коня. А все покоренные страны получат законы Ясы. Так нас учил мудрейший, и храбрейший, и единственный. И ты, внук его, не смеешь не выполнить его воли, непобедимый Саин-хан!

- Послушайся Субудай-багатура! - горячо стал умолять Иесун Нохой. - "Вечерние страны" уже лежат перед тобой, готовые лизать твои ноги, и покорно виляют облезлыми хвостами. Ты уже преодолел самое трудное: разгромил урусов и их столицу Кыюв. Ведь такого бешеного сопротивления, какое оказали его жители, тебе больше никто никогда не оказывал и не окажет. Помнишь ли ты, сколько мы потеряли при взятии Кыюва наших неодолимых багатуров? А теперь ты хочешь повернуть обратно? Не делай этого! Ты пожалеешь потом. Перед тобой открываются новые победы: как же ты можешь отвернуться от них? До конца твоей жизни ты будешь жалеть о твоем решении, и тысячу лет затем твои потомки станут упрекать тебя, что ты не выполнил завета Священного Правителя. А все хвастуны бароны и герцоги "вечерних стран" теперь будут еще хвалиться, что мы испугались их петушиных перьев на шлемах, что мы были повсюду разбиты в разных, выдуманных ими местах и что мы, несравненные, непобедимые багатуры Священного Правителя, пешком, без коней, как побитые собаки, поплетемся обратно в свои далекие степи...

- Они не посмеют этого сказать!

- Но они уже говорят!

- Довольно! Молчать! - закричал Бату-хан. - Эй, тургауды! Сюда, ко мне!

Два монгольских воина вбежали и остановились, положив ладони на рукоятки мечей.

- Внимание и повиновение! - крикнули они.

Бату-хан, дрожа от гнева, хрипел, указывая на Иесун Нохоя:

- Взять его! Переломить ему хребет и выбросить на съедение собакам!

Тургауды заколебались и отступили.

- Что я вам приказал? Возьмите этого дерзкого преступника Иесун Нохоя и казните его по древнему обычаю, по велению наших законов, переломив ему спину.

Оба тургауда нерешительно подошли к Иесун Нохою и стали вязать ему руки, закручивая их за спину. Все сидевшие на коленях подползли к Бату-хану и стали уговаривать его простить виновного.

Бату-хан, отталкивая встречных, быстро вышел наружу и вскочил на подведенного коня. За ним тургауды повели связанного Нохоя. Он шел смело, с гордо поднятой головой, и воскликнул: