К последнему рубежу

— Я понимаю ваше настроение, но для волнений нет оснований. Маршал строгий и необычайно грамотный полководец. Кто знает свое дело и умеет выполнять задачи, тому нечего беспокоиться. Вчера я слышал ваши доклады и за вас уверен…

Вскоре мы увидели, что по полевой дороге в нашу сторону быстро приближаются два автомобиля. Они подошли к высоте и остановились. Открылась дверь первой машины, и из нее вышел коренастый военный в бекеше цвета хаки. Уверенной походкой он направился к нам.

— Маршал Жуков идет. Прошу внимания, — сказал нам генерал Н. Э. Берзарин.

Он подошел навстречу командующему фронтом, остановился и доложил, что все командиры соединений 5-й ударной армии собраны.

— Николай Эрастович, — сказал маршал генералу Н. Э. Берзарину. — Вы, как служивый старшина, наверное, подняли всех за два часа…

Все улыбнулись этой старинной армейской шутке. Г. К. Жуков отвел Берзарина в сторону, и они о чем-то заговорили. Командарм временами становился по стойке «смирно», но было видно и то, что на волевом лице маршала постоянно играла добродушная улыбка.

— Ну что, времени терять не будем. Начнем нашу работу, — сказал он громко.

Командарм подал команду «Становись!». Все стали по соединениям. Серый, туманный день прикрывал нас от наблюдения противника с неба и земли. Г. К. Жуков вышел перед строем и, обращаясь к нам, сказал уверенным командирским голосом:

— Командир правофланговой дивизии — ко мне!

Я строевым шагом подошел к маршалу. Он стоял полуоборотом ко мне.

— Слушаю вас, полковник. — Его лицо с густыми приподнятыми бровями повернулось в сторону противника.

Я ориентировался на местности. У меня в конце фразы получился невольный глубокий выдох. Не поворачиваясь ко мне, всматриваясь в серую даль, маршал совсем добродушно спросил, отдышался ли я, и, не дожидаясь ответа, сказал:

— Продолжайте доклад спокойно.

Я стал говорить уже вполне уверенно. Георгий Константинович несколько раз меня прерывал и просил повторить ту или иную мысль. Когда я рассказал о построении боевого порядка дивизии, он резко повернулся ко мне:

— Почему нарушаете мою инструкцию о действиях вторых эшелонов?

От строгого взгляда и металлических ноток в голосе мне стало как-то не по себе. Собравшись с духом, я разъяснил, что полк второго эшелона действительно расположен на значительном удалении — большем, чем требует инструкция, но меня заставила это сделать местность: пологие скаты возвышенности протяженностью около двух километров обращены к противнику. Для размещения второго эшелона здесь пришлось бы рыть дополнительные траншеи, что явилось бы явной демаскировкой. Поэтому-то я и решил расположить его за обратным скатом, а с началом атаки приблизить к первому эшелону. Выслушав, маршал сказал:

— Доклад осмысленный. Все логично. Только не потеряйте второй эшелон дивизии, полковник, — совсем спокойным голосом предупредил он.

За мной были заслушаны все командиры дивизий. Первым из командиров стрелковых корпусов докладывал генерал И. П. Рослый.

Потом маршал разъяснил нам боевое применение танков и артиллерии в предстоящем бою. Танки непосредственной поддержки пехоты передавались в подчинение командиров стрелковых полков и дивизий. Противник имеет подготовленную глубоко эшелонированную оборону, и наши стрелковые части должны иметь могучую ударную, пробивную силу и мощную огневую поддержку. Только с таким усилением они способны прорвать оборону противника.

— Стрелковым полкам придать танки и создать сильные полковые артиллерийские группы, таким выводом закончилось выступление Г. К. Жукова.

Мы, командиры соединений, конечно, ликовали. Нечего греха таить, зачастую было так: прорвем две-три позиции, а потом у нас все отберут.

Заслушав доклад командующего бронетанковыми и механизированными войсками о распределении и применении танков, маршал еще раз подчеркнул необходимость сохранения танков у стрелковых дивизий до полного прорыва всей тактической глубины обороны противника.

— В оперативной глубине танками тоже надо распоряжаться по обстановке, — заключил Г. К. Жуков. — В будущем танковые группы будут организационно вводиться в состав стрелковых дивизий. А пока мы можем усиливать их приданными частями. Этого требует характер современного боя. С этого плацдарма мы должны разорвать фронт врага на варшавско-берлинском направлении, уничтожить противника по частям и развить стремительное наступление в направлении Познань, Вроцлав. — Короткий, но энергичный жест вытянутой, а затем опущенной руки маршала напомнил мощный сабельный удар кавалериста. Он стоял на этой высоте так, как будто все время был здесь. — Я доволен вашими докладами. Вы твердо понимаете свои задачи. Ставка ждет от вас решительных действий.

Все облегченно и радостно вздохнули от заслуженного поощрения заместителя Верховного Главнокомандующего.

Затем Жуков с генералом Берзариным поднялись на гребень высоты. И вдруг раздалась команда: «Командиров дивизий первого эшелона к маршалу!» В числе названных имен я услышал и свое. Мы выстроились в одну шеренгу.