К познанию России

В столбце 40 из добывателей отобраны настоящие земледельцы, т. е. такие, которые обработкой земли добывают главное пропитание себе и своим семьям, животноводством же, лесоводством и другими первичными промыслами занимаются лишь в свободное время или попутно. Страну нашу по обилию в ней земель, способных к обработке и разведению хлебов, и вследствие давно начавшегося вывоза от нас хлебных товаров весь мир считает, и по справедливости, земледельческой. Ни на одном другом поприще деятельности нет у нас такого числа деятелей, а именно всех действительных земледельцев в России перепись сочла 17,3 млн, что составляет больше 13,5 % всего населения, и это больше, чем в какой-либо иной группе кормильцев. Чаще всего у нас повторяется, однако, понятие о том, что 85 % или, по крайней мере, 75 % жителей России заняты земледельческой промышленностью. При этом прежде всего делают ту ошибку, что к земледельцам причисляют и все их семьи, хотя никто не причисляет ни к солдатам, ни к заключенным в тюрьмах их семей. Действительно, при 17,3 млн земледельцев, считая на каждого по 5 домочадцев (что, однако, чересчур много), всех их вместе с самими земледельцами будет около 86,5 %, но такой счет, по мне, совершенно не поучителен и только сбивает с толку. Если счесть правильно, то и 17,3 млн земледельцев нельзя принимать исключительно занятыми земледелием уже по той причине, что наше лето, когда можно работать на земле, вообще говоря, кратко, а число дней, посвящаемых земледельческим работам, ограничивается разве много что четвертью годового времени. Однако и при избытке земледельческой деятельности нельзя быть ни в коем случае сетователем по той прежде всего причине, что земледельческая деятельность все же составляет третью³³, основную, ступень прогресса общественности, и непосредственно за ней следует тот промышленный строй, при котором земледелие приобретает новый, наиболее интенсивный и своеобразный характер. Меня, признаюсь, возмущают те многочисленные даже теперь публицисты, которые хотели бы сохранить в преобладании сельскохозяйственный строй, но желали бы в то же время, чтобы он приобрел тот самый характер, который он получает только при господстве промышленного строя. Хотелось бы им не только искусственных удобрений, травосеяния и улучшенных орудий, но даже паровых плугов, правильной мировой торговли хлебом и тому подобных новинок, вводимых в сельское хозяйство при господстве промышленного быта. Желать улучшения дорог, развитой и правильной торговли, дешевизны всякого рода улучшенных орудий и искусственных удобрений – ведь, в сущности, нечто иное, как желать промышленного строя, потому что только он может доставить все это в таком изобилии и столь дешево, как это нужно для возможности правильного хода земледельческой промышленности в нашей стране. Нельзя же и суперфосфат, и плуги, и сеялки, и локомобили – все привозить издалека – оттуда, куда идет много нашего хлеба. Все это потребное более всего для развития хлебопашества, т. е. для увеличения выгодности и урожаев хлеба, – все это составляет плоды не земледелия самого по себе, а промышленности в более широком смысле слова.

^{Н. Д. Дмитриев-Оренбургский. Молотьба. Вторая половина XIX в.}

Если бы можно было даже вообразить развитие сельскохозяйственного строя до возможного совершенства без развития промышленности, то и тогда, с одной стороны, были бы порядки вроде тех, которые имеются в английской Индии, – а благополучие ее далеко не примерное, несмотря на благодатный климат, – или бы произошло такое увеличение, при нашем-то количестве земель, хлеба, что он потерял бы всякую цену. Я сам хозяйничал в 60-х годах над землей и хлеб в изобилии умел производить; знаю даже, что этого не очень трудно достигать, т. е. легко увеличить обычные у нас урожаи не в два, а даже в три и в четыре раза, но я спрашиваю всякого, какая же была бы цена хлеба, если бы это – каким бы то ни было невероятным путем – стало явлением общераспространенным в России? Ведь в 60-х годах тот пуд ржи стоил примерно по 1 руб., за который теперь платят уже до 60 коп., благодаря разведению массы хлебов в благодатных климатах С.-А. С. Штатов, Аргентины, Египта и других теплых стран, где иногда берут не по одной жатве в год, как это давно делают индийцы, яванцы, китайцы и японцы, что у нас то на ⁹/₁₀ земли просто немыслимо. У нас, при приложении всякого рода сельскохозяйственных улучшений ко всей массе земли, получились бы такие количества хлеба, которые бы спустили его цену до невозможной, т. е. невыгодной ни для какого земледельца, и вся мировая цена хлеба немногим бы превосходила расходы на упаковку да перевозку. Даже при нынешних заработных наемных и поденных платах (а повышение платы не есть зло, а скорее народное добро) цена в 50 коп. за пуд ржи или пшеницы при наемном хозяйстве совершенно убивает земледелие.