К развитию реалистического мировоззрения

С развитием классовой борьбы против буржуазии возникла потребность в теоретическом обосновании необходимости и возможности изменения существующего положения вещей, общественного и политического строя, в учении, которое указывало бы, какие общественные отношения и учреждения должны заменить существующие и т. д. В ответ на эту историческую потребность и возникла марксистская философия, как особое мировоззрение, ориентирующее пролетариат в борьбе за новое общество и являющееся в его руках методом революционного преобразования действительности.» (А. П. Шептулин. Философия марксизма – ленинизма. Политиздат, Москва, 1970, стр. 49–50.)

То есть здесь говорится, что философия марксизма – ленинизма является классовой, что она выражает интересы только одной части общества. И, по-моему, именно эта классовость этой философии является самой главной, основной, или принципиальной причиной её ошибочности, так как именно исключительная классовость (а также и партийность, кастовость, националистичность, расовость и так далее какой-либо философии, или подчёркнутая принадлежность её к какой-то любой только одной группе, или части какого-то отдельного общества или всего человечества вообще) необходимо предопределяет её субъективность, как бы она ни стремилась быть научной и объективной. А эта её субъективность необходимо выражается в её пристрастности, предвзятости, узости, классовом (партийном, кастовом, клановом, национальном, расовом и так далее, или групповом вообще) эгоизме и в подгонке её под интересы только своего класса (группы вообще), то есть в больших или меньших несоответствиях объективной научной истине. И хотя этот момент субъективности в любой классовой (групповой вообще) философии является моментом нормальным, здоровым и положительным в принципе, так как он представляет собой специфическое проявление нормального, здорового и положительного в принципе стремления каждого общественного класса (группы вообще) к сохранению себя и распространению своего влияния через свою власть, или к утверждению себя среди других для возможно большего увеличения своего существования, а это его стремление в свою очередь представляет собой специфическое проявление такого же нормального и закономерного стремления всеобщего, о чём подробно говорить я буду дальше, но это всё-таки не отменяет слабости субъективного момента любой групповой философии перед научной объективной истиной.

Кроме того, принципиальная неправильность философии марксизма – ленинизма состоит ещё и в некоторой яркой особенности её субъективности, а именно в её экстремизме, который делает эту философию слишком эгоистичной, жестокой, догматичной, тоталитарной, нетерпимой к любой оппозиции и агрессивной, то есть фактически фашистской по своей форме. Она не считается ни с какими средствами и жертвами, она ведёт к физическому уничтожению огромной части общества, она слишком сильно нарушает нормальные, закономерные, здоровые процессы его существования и развития, и вызывая тем самым общественную болезнь, она наносит ущерб интересам существования и развития всего общества в целом, всем его большим и меньшим слагаемым, в том числе и тому его классу, который утверждает себя с помощью этой философии.

То же самое относится и к экстремизму субъективного момента некоторых националистических и расовых философий, превращающему эти в принципе нормальные, здоровые и положительные явления (представляющие собой, повторяю, одни из выражений естественных и закономерных стремлений всех наций и рас к утверждению себя среди других) в явления ненормальные, нездоровые и отрицательные в своей специфике, а именно в злобный национальный и расовый шовинизм и далее в агрессивные и фашистские нацизм и расизм со всеми вытекающими отсюда вредными последствиями и для наций и рас, утверждающих себя с помощью этих философий, и для всего человечества в целом.

То есть в любом утверждении себя – идеологическом, религиозном, политическом, экономическом, военном, национальном, расовом и другом – нужно чувствовать и соблюдать некоторую определённую меру. Эта мера хорошо, по-моему, выражена в следующей известной формуле: живи сам и давай жить другим.