К сердцу прижмёт — к чёрту пошлёт…

Ночью из Москвы приехала Настя и по телефону закатила ему истерику, что её не пустили ни в загородный дом, ни в городскую квартиру. Ей пришлось остановиться в гостинице. Но Петров твёрдо решил не пускать дочь на свою территорию. Пока окончательно не разберётся с её позицией.

С утра он был готов к новым психологическим атакам, когда Настя узнает об изоляции своих осведомителей, но до сих пор было тихо. Юриста и Карину, после взятия всех анализов, разместили в загородном корпоративном доме отдыха под жёсткой охраной. Степана тщательно допросили, записали признания на бумагу и на видео и оставили там до принятия решения.

Карина оказалась на самом деле беременна. Но срок – самый минимальный: восемь-десять дней. Александр же не прибегал к её услугам более двух недель. А когда прибегал – пользовался презервативом. Но всё же эта ситуация требовала особого тщательного анализа. Сама Карина твёрдо настаивала на том, что кроме Александра у неё никого не было. Поэтому Карину решено было оставить в доме отдыха до выяснения результата. Если ребёнок окажется его, во что Александр не верил, то он его не бросит. Но Карине рядом с Петровым места не будет.

Весь этот бред настолько утомил Петрова, что к вечеру он уже почти рычал на сотрудников. Да ещё и Маши не было на работе. Краснов на вопрос о ней только бросил:

– Уволилась.

– Уволилась? Главный экономист уволилась, и ты не доложил?

– У нас ещё одна есть, из твоего пула, – спокойно парировал Краснов. – После обеда хотел тебе сказать.

– Вы что, поругались с Марией? – заподозрил Петров.

– Нет, я разлаялся со своими бабами и проклял тот день, когда повёлся на сиськи Оксанки, – взревел Краснов и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

– Мда…, удачно корпоратив прошёл. Вон какая муть поднялась, – констатировал шеф.

Маша на его звонки по-прежнему не отвечала. Но Петров пока особо не переживал: всему нужно время. Маше тоже нужно время, чтобы обдумать ситуацию и остыть. Однако к вечеру нервы Петрова не выдержали, и он отправился к дому своей женщины.

В семь вечера Маши дома ещё не было. Он долго жал на кнопку звонка и понял, что лучше подождать в машине. В семь тридцать – нет. В восемь вечера – нет. И только в восемь тридцать Машина «Мазда» въехала во двор.

Женщина вышла, достала из багажника два больших пакета с продуктами и с усилием потянула их на себя.

– Женщина, тебя не учили, что для переноски тяжестей есть мужчина? – ворчливо произнёс Петров, забирая из рук Маши пакеты.

Маша, вздрогнув было от неожиданности, тут же успокоилась, увидев Петрова, и с сарказмом ответила:

– А вас, мужчина, не учили, что подходить со спины опасно? Я ведь и пнуть могла неслабо.

– Иди уже, воительница вредная, – по-прежнему ворчливо ответил Петров. – Ты можешь, – согласился он. – Как только жила с таким характером?!

– Сын не жалуется, а мнение других мне по фигу.

Молча они поднялись до Машиной квартиры, и она остановилась, демонстративно не собираясь приглашать Петрова к себе. Тот понял, но поступил неожиданно. Молча забрал из Машиной руки ключи, молча открыл дверь, молча внёс пакеты и молча закрыл дверь изнутри, когда Маша с непроницаемым лицом всё же вошла в собственную квартиру вслед за Петровым.

А вот потом он резко и тесно прижал Машу к стене прихожей и, уткнувшись носом за ухо, с болью прошептал:

– Соскучился страшно! Прости, Маш! Прости! Ты не должна была всё это видеть и слышать. Я разберусь и всё наладится. Только, кажется, это лишь начало.

– А я хотела сбежать от тебя и от твоих девок. Спрятаться, чтобы не нашёл, – призналась Мария, не в силах оттолкнуть от себя мужчину.

– Глупая, – поцеловал её Петров. – Куда ты теперь от меня денешься? Ты моя женщина. И девок никаких теперь нет. Ты одна у меня. Только дай мне время со всем разобраться.

– Разбирайся, Саш, но я к вам не вернусь.

–И не надо…

Разговаривать между поцелуями было неудобно. Они оба соскучились и обоим было наплевать на правильность поведения. Так что очнулись они поздно вечером в Машиной постели.

– Пакеты! – воскликнула Маша. – Мясо потекло! Мороженое растаяло! – метнулась она в прихожую и услышала за спиной тихий смешок Александра.

Обычная сценка семейной пары? Не-ет! Для него это был кайф чистой воды! Он и Маша вместе в одном доме! Петров хотел этого навсегда, 24/7 и на всю жизнь. Вот как его тряхануло.

ГЛАВА 6

Из кухни Маша вернулась минут через тридцать, но Петров уже спал. Лежал на боку, подтянув одну ногу и подмяв под себя одеяло. Маша и сама часто так засыпала.

– Ну, вот, – тихо проговорила она сама себе. – И в моём доме появился мужчина.

Она подсела рядом, провела легонько по коротким волосам, потеребила ласково кончик уха, но Петров только разулыбался, прошептал губами: «Ма-шш-ка-а…» и продолжил спать, как ни в чём не бывало.

– Ну, и ладно, – согласилась Маша.

Душ она приняла, пижамку провокационную надела и со спокойной совестью легла с другого края. Всю ночь они самым честным образом просто спали.